Она набрала номер телефона, который значился в страховом полисе. Через минуту ей ответила девушка. Голос у нее был не очень любезный, даже, скорее, неприветливый:

– Слушаю.

– Мой муж был у вас застрахован, – неуверенно начала Таня. Запинаясь и путаясь, она изложила свое дело, а заканчивая рассказ, почувствовала, как горят щеки. Ей было стыдно просить деньги за то, что умер муж. «Но ведь если он застраховался, значит, хотел, чтобы я эти деньги получила? – подумала она. – Значит, я должна это сделать».

Девушка выслушала ее и раздраженно заметила:

– Так что – идет следствие?

– Я… не знаю, – растерялась Таня. – Может быть… Но ведь он умер…

– Тогда надо представить результаты вскрытия, заключение судмедэксперта, – отрезала девушка. – А если идет следствие, то мы вообще не вправе оплачивать полис. Может, он был пьян или угнал машину? За что тогда платить?

Таня выяснила одно – чтобы обратиться за страховкой, одного свидетельства о смерти недостаточно. Она положила трубку и выругала себя: «Почему же ты не отдала полис Славке?! Он бы все сделал! Если ему нужны деньги, он все сделает! Но нет, черт возьми, ты отдала ему доллары, а сама решила заняться всей этой рутиной!» Она дала себе слово, что спрячет полис подальше. Деньги в обмен на унижение, на объяснения со страховой компанией… Таня снова перечитала строчки из свидетельства о смерти, которые знала наизусть. «Причины, повлекшие за собою смерть: перелом основания черепа, ожоги четвертой степени (90 процентов)». Об алкогольном опьянении – ни слова. И где, когда Стас успел бы выпить?

Таня почти автоматически подошла к бару и открыла дверцу. Налила на донышко бокала виски и выпила не разбавляя. И только потом поймала себя на том, что делает. «Значит, мне суждено спиться, – обреченно подумала она. – Туда мне и дорога». Девушка набрала номер родителей мужа. Дома оказалась свекровь.

– Ольга Григорьевна, это я… Простите, что не звонила…

– Ох, Танюша, – замороченно откликнулась та. – Это ты меня прости. Почему же ты не заедешь?

Таня пробормотала что-то невнятное. Она и сама не знала, почему так резко прекратила общение со свекром и свекровью. Они всегда хорошо к ней относились. Но при этом Тане чудилось, что в их приветливости проскальзывал какой-то холодок. Как будто они воспринимали Таню как временное явление, к которому не стоит относиться слишком серьезно. Девушка не раз пыталась поговорить на эту тему с мужем. Тот округлял глаза – опять она что-то выдумывает! «Отец вообще к тебе здорово относится, а мать просто счастлива, что я женился, – твердо говорил Стас. – Какого ж черта ты расстраиваешься?!» В присутствии родителей мужа Таня замыкалась, хотя изо всех сил старалась казаться приветливой. Вот и сейчас она с трудом выдавила из себя сообщение о том, что обнаружился страховой полис.

– Стас застраховался? – удивленно перебила ее Ольга Григорьевна. – Странно… Как-то не в его духе… А на сколько?

Узнав сумму, женщина вздохнула:

– Да, это уже не деньги… Ты хоть какие-то запасы сделала? У нас после поминок – шаром покати. А муж сейчас в банке. Стоит там в очереди, а зачем – сам не знает. Денег все равно не выдают. Танюш, а ты о чем думаешь? Нужно ведь по полису получить.

Таня почти восхищалась рассудительностью свекрови. На днях, почти на ее глазах, умер любимый младший сын. И вот она спокойно говорит о том, что нужно получить страховку. «Может, так и надо? – спросила себя девушка. – Он умер, но ведь жизнь продолжается… Да еще какая жизнь! Как нужно барахтаться, чтобы выжить… А я все реву да потихоньку напиваюсь. А может, она просто любила его меньше, чем я?» Крамольная мысль, но в глубине души Таня была уверена, что попала в точку. Просто невозможно, чтобы кто-то любил Стаса больше, чем она! А если и так, все равно этот кто-то – не Ольга Григорьевна.