Во-первых, запах. Запах сладкого страха, смешанного с женственным возбуждением. Эта смесь просто лютая, она зацепила в капкан, не отпускала ни на секунду все то время, что она была рядом. Но даже это я бы пропустил, если бы не взгляд.

Она что-то уронила, почти упала мне в ноги и какого-то черта подняла свои большие глаза. Такие большие, возбужденные глаза. В них было столько вопросов, столько мольбы дать ей защиту, что меня накрыло.

Я ясно представил, как стою перед ней с плетью в руке, шлепаю по половым губам и приказываю кончить. Она кончила для меня в безлюдном коридоре, поддавшись напору и своим потаенным желаниям, завела так, как не заводила ни одна жесткая БДСМ-порнуха, где бабу сажали в клетку и пускали по кругу.

Она была одно сплошное великолепие подчинения, и я буквально чувствовал его вкус на языке, который она так неумело ласкала. Обещал к ней приехать, но…

Я привык отвечать за свои слова, а еще привык брать самое лучшее. И эта девчонка с глазами цвета океана на Лазурном берегу была лучшей нижней, что я видел в своей жизни.

Податливая, мягкая, пугливая. Такую искал много лет, удовлетворяя свои потребности с ушлыми шлюшками, которые могли неплохо сыграть роль сабы, но никогда не приняли бы этого всерьез.

Солодова же.

Одна фамилия навевает сладостные мысли о солоде, который придает пиву мягкий сладковатый вкус с горчинкой. Вот и она была такой же…

Она была настоящей. Я увидел в этих глазах похоть, тщательно скрываемую страхом. И от этого сочетания нервы до сих пор звенели.

Одно лишь прикосновение к ее телу, а в дальнейшем ее неизбежный отклик, снесли внутренние стены, которые строил много лет.

Каждой твари по паре.

Свои желания хотел разделить не за деньги, а по взаимному влечению. Потому что нет ничего лучше, чем найти истинную сабу, которая будет принимать боль, наслаждаясь ею так же, как наслаждается Хозяин, ее причиняя.

Истинная саба должна получать удовольствие в первую очередь, ублажая своего Хозяина. Именно это сочетание делает Тему столь острой и возбуждающей.

Полное единение. Никакого принуждения, никаких страданий. Только кайф, как от самого упоротого наркотика. И теперь я чувствовал настоящую ломку, потому что нашел свой опиум.

Солодова должна сама хотеть, угадывать желания и полностью отдаваться во власть своего дома. В мою власть.

– Ты не здесь, – замечает Володя, стягивая с тела почти насквозь прожженный костюм и откидывая его в сторону. С огнем-то они справились, но потери, как денежные, так и ресурсные, будут колоссальны. – И явно думаешь не о работе.

– Не о ней, – подтверждаю и мажу ожоги специальной мазью, которая была в распоряжении любого работника нефтяной платформы. – Девчонку нашел.

Володя, взяв полотенце, оборачивается и удивленно вскидывает брови.

Я ему как-то рассказывал о своих потребностях, и друга это не смутило, но речи о женщинах не вел. Потому что платил им. Кому приятно болтать о том, что не можешь найти женщину, готовую лечь с тобой по любви, а не из-за материальных благ.

– Ту, что надо?

– Высший класс. Настоящая.

– И как ты понял? – интересуется Володя несколько недоверчиво. – Может, очередная шлюшка в Теме? Подставная?

Володя не слишком доверял женщинам. Бывшая жена до сих пор пытается его разорить.

– Эта даже не знает о Теме, в этом и вся прелесть.

– Даже так. Девственница?

– Надеюсь, нет, – морщусь, вспоминая крики своей единственной невинной. Я и сам тогда молокососом был, а она орала как резаная. Я, конечно, любил игры с криками и болью, но не хотел причинять ее по-настоящему. Хотел игры. Взаимно приятной и обжигающей нутро.