Близилась ночь, и лунный свет осветил наш дом, показывая мне всё то, что мне было дорого. Боясь уснуть, я вышел во двор, чтобы в последний раз побродить по родному двору и окунуться в прохладные воды небольшой речушки. Деревенька уже погрузилась в ночные сновидения, лишь в отдельных окнах можно было заметить неясный волнующийся свет свечи, мерцавший небольшой звёздочкой на ночном полотне. Это довольно сложно – покидать родные места и идти навстречу судьбе. Мне предстоял долгий путь, и я жаждал приключений, вновь ныряя в свои фантазии.

Видимо, плохое самочувствие и прохлада реки, окутывающая тело пронзительным туманом, так меня утомили, что я на миг закрыл глаза, сидя на берегу, и мне приснились не те жестокие сны о моей смерти, а нечто другое.

Это была башня. Высокая, мрачная, болезненно-бледного цвета, словно сделанная из лунного камня, она была двойной: центральный шпиль устремлялся высоко в небо, пытаясь разрезать грозовые облака, нависавшие над землёй, а спиральные ступени охватывали её, словно дикие растения, они тянулись почти до вершины, остановившись на небольшом балконе. Вокруг была выжженная земля, деревья приобрели угольный цвет, было такое впечатление, будто здесь проходил дракон, испепеляя всё живое на своём пути. Прежде чем я осмотрел местность вокруг, послышался дикий крик с вершины башни, и я невольно поднял взгляд. Там, наверху, на небольшой площадке стоял непонятный силуэт в блестящих латах. Я видел, как он вытянул вперёд меч – и снова раздался крик, голос был очень знаком, он пронзал каждую жилку моего тела, и я даже не представлял, человек это или чудовище. Мелькнула тень, и за башней послышался глухой удар о землю. Мне не нужно было долго разбираться, было понятно, что воин сбросил своего врага, он стоял на балконе, держал какой-то предмет в руке и смотрел вниз, на тело. Я подбежал к упавшему человеку, понимая, что это сон, и мне не будет вреда, но когда я наклонился, то увидел приоткрытые глаза. Тёмно-карие, полные страдания, слёз и отчаяния, они походили на обгоревшую кору окружавших деревьев… Я узнал их, я бы узнал их из тысяч подобных глаз – это была та принцесса, которой я грезил. Из её груди текла кровь, заливавшая неброское платье, девушка почти не дышала – и вдруг её взгляд с ужасом устремился вверх, сквозь моё плечо. Я взглянул туда – и понял, что мне некуда бежать: воин в латах, выставив клинок как жало, летел вниз, целясь в девушку. Я сделал это инстинктивно, закрыв собой принцессу, и почувствовал жуткую боль в сердце и смех… Он заполонил меня, он забрал всю мою жизнь из умирающего тела… Я видел, как клинок соединил меня с принцессой и почувствовал, как мы умирали вместе…

А потом – потом всё исчезло, и я оказался в саду, в беседке, залитой солнечным светом. Не было обгоревшей земли – её заменила зелёная трава. Вместо завывания ветра в кронах деревьев я слышал шум водопада, и эта разительная перемена смутила меня. Я машинально дотронулся до сердца и почувствовал рубец, длинный, широкий, белым клином перечеркнувший моё тело, хотя я так и не понял, почему рана так быстро зажила. Чуть поодаль от меня кто-то засмеялся, и мне ничего не оставалось, как выглянуть из-за колонны. Под водопадом стояла полуобнажённая девушка с длинными ровными волосами. Она запрокинула голову вверх, и капли холодной воды орошали её, отчего она смеялась и явно наслаждалась купанием. Мне было неловко подглядывать за ней, поэтому я вышел на каменистый берег и едва открыл рот, чтобы задать вопрос, как лёгкий голосок, словно ветер, молвил:

– Где мы? Когда-нибудь ты узнаешь. Своего рода рай – или ад, кому как захочется. Мне здесь очень нравится, – девушка повернулась ко мне, и я увидел, как взмахом руки она подняла вихри воды, и они закрыли её тело от моих глаз пенящимся покровом. – И ещё – никогда не подглядывай за мной, пока я не разрешу тебе, хорошо?