– Скотина! – закричал Скворцов. – Ты меня использовал!

Он швырнул в полковника тарелку с огромным куском торта, попав ему прямо в запястье. Пистолет вылетел из руки далеко в угол, к лестнице. Прыщ медленно развернулся, зачерпнул прямо из торта своей горстью огромный кусок и швырнул в Скворцова.

Тут свою тарелку метнула Ангелина, угодив прямо в лицо полковнику. Следом ему в грудь прилетела тарелка Лысова.

– Ах, так! – заорал полковник, сплёвывая торт. Он ухватился за тележку и резко толкнул в сторону. Тележка опрокинулась, и торт, развалившись, забрызгал всё вокруг. Ангелина упала, охнув. Прыщ, вытирая рукой лицо, шагнул к ней.

– Я придушу вас голыми руками, – сказал он, но тут в его висок ударилась бейсбольная бита, направляемая дрожащей рукой Валеры.

Полковник рухнул на пол, бесстыже задрав юбку, из-под которой торчали две голые волосатые ноги.

– Вы не очень-то внимательны к своим партнёршам, – заметила Ангелина Скворцову, который помогал ей подняться.

– Я исправлюсь, – пообещал Скворцов.

– А хорошо я приложил, – заметил Валера, разглядывая тело. – А то, понимаешь, КГБ он хотел вернуть. КГБ столько лет правду скрывало! Сволочи.

– Но что нам теперь с ним делать? – спросил Лысов.

– Я знаю, – ответил Валера. – Надо поступить так же, как с Гришей. Ему вон как помогло. И воскрес, и исправился. Давайте вместе.

Они с Лысовым поставили тележку из-под торта на колёса, погрузили отключившегося полковника на неё и вытолкали тележку на улицу, запустив в сторону канавы.

– Хорошо пошёл, – сказал Валера. – Вот так же и Гагарин в одна тысяча девятьсот шестьдесят первом году. Или в шестьдесят первом крепостное право отменили? Уже запамятовал.

– Разве же ты можешь помнить отмену крепостного права? – удивился Лысов.

– Я всё могу помнить, – ответил Валера. – И то, что было, и то, чего не было. Вот, к примеру, этот ваш Верхун… То есть Вурхан…

– А вот и подарочки! – послышался весёлый голос Полуэктовой, которая вместе с мужем заносила в помещение две огромные коробки. На одной было написано «Самодельные биороботы», на второй «Юный патологоанатом». – Ой… А что здесь случилось?

Коробки были растерянно опущены на пол.

– А где Вася? – промямлила Полуэктова, и по её расширенным глазам было похоже, что сейчас она то ли начнёт истерику, то ли упадёт в обморок.

В этот момент снова звякнул колокольчик, и на пороге появился хмурый полицейский, который вёл за собой Васю – растерянного и заплаканного, в джинсах и курточке. Увидев родителей, он вырвался из руки полицейского и бросился к ним.

– Ваш ребёнок, значит? – уточнил полицейский.

– Наш, конечно! – подтвердили хором Полуэктовы. – А что случилось?

– Найден был запертым в туалете на заправке неподалёку, – сказал полицейский. – Второй день вот вас ищем. Как же так, господа хорошие? Ненадлежащее исполнение родительских прав налицо.

– Что? – не поняла Полуэктова. – Да мы же вот как раз его день рождения празднуем! Правда, Вася?

– Мама! – крикнул Вася. – Я больше не буду! Я знаю, что плохо себя вёл! Давайте поедем домой! Не надо дня рождения! Не надо курорта!

И он разревелся так, что задрожали стёкла в помещении.

– Ладно, – сказал полицейский, видимо, почувствовав себя неудобно. – Надеюсь, что впредь вы все будете соблюдать… Ну, что-нибудь да будете соблюдать. Всего хорошего…

Он сделал странный жест рукой и удалился. Снова наступила почти полная тишина. Только тихонько всхлипывал Вася, а потом вдруг с люстры свалился с громким шлепком здоровый кусок торта.

Валерий стоял за стойкой, снова одетый в свой старенький пиджачок, вздыхая и глядя на стакан с водой.