Музыканты импровизационного ансамбля должны располагаться так, чтобы всегда находиться в непосредственном визуальном контакте с протагонистом и директором. Они не имеют таких ограничений, как постоянно сидящий ансамбль, им позволяется перемещаться по сцене, играя в разных местах или, если нужно, непосредственно следуя за протагонистом. Многие психодраматические сессии начинаются с разогрева, когда протагонист ведет разговор с самим собой при поддержке директора. Этот диалог позволяет протагонисту раскрыть подробности тех проблем, которые будут им затронуты в начале, а затем исследованы в процессе сессии. Эта информация важна для директора и для других участников группы, которые могут быть назначены на роли вспомогательных «я».

Поскольку этот начальный диалог с самим собой часто обнажает какие-либо личные затруднения, то понятно, что некоторые протагонисты могут быть сдержанны при таком самораскрытии перед группой. У большинства протагонистов все же получается сделать это, особенно когда с ними работает тепло и дружески настроенный директор. Однако даже при самых хороших условиях некоторые протагонисты считают такое разоблачение сложным и угрожающим, так часто случается перед тем, как протагонист будет полностью вовлечен в сессию.

На этом этапе в психодраме музыка может сыграть значимую роль поддержки. Как только протагонист начинает раскрывать личные проблемы в разговоре с самим собой, директор может попросить музыкальную группу сыграть импровизацию, которая соответствует характеру выражаемых чувств. Если чувства грустны и интроспективны, то может быть исполнена мягкая, нежная музыка, действующая на подсознание, которая скорее может быть почувствована, чем осознанно услышана.

Подобно тому как при помощи музыки вводят в транс в целительных ритуалах, здесь нет особого внимания к музыке как таковой. Скорее она служит для того, чтобы помочь протагонисту перестать сдерживаться, позволить себе идти вперед и погрузиться в психодраматическую реальность. Я провел много сессий, когда музыка, звучащая на этом этапе, подталкивала протагониста к действию и ликвидировала барьеры сознательного подавления. Что на самом деле создает такая музыка, так это уникальную форму поддерживающей коммуникации между всей группой и протагонистом. Через личностную музыку передается эмпатия, и она преподносится непрерывным, слышимым и неотвлекающим образом как неотъемлемая часть вербального выражения протагониста.

Этот процесс совершенно отличен от того, который происходит даже при самой хорошей вербальной поддержке в групповой терапии, т. е. в вербальных терапевтических группах, если человек затрудняется что-либо выразить, он все же должен сначала проговорить это без какой-либо непосредственной видимости групповой поддержки, а затем ожидать предполагаемого вербального выражения одобрения и принятия. При использовании поддерживающей импровизационной музыки в психодраме, как было показано, фактически нет дистанции между вербальным выражением и эмпатической поддержкой. Оба процесса происходят одновременно, и группа может получить эту музыкальную поддержку в большей степени, чем если бы это происходило индивидуально, как обычно бывает при вербальном выражении. Разумеется, в музыкальной психодраме в дальнейшем процессе также осуществляется вербальная поддержка. Однако эта групповая музыкальная поддержка, оказанная на ранней и критической стадии, становится прекрасным способом погружения протагониста еще глубже в психодраматический процесс.

Аналогичным образом импровизационная музыка может оказывать одновременную поддержку при самовыражении в танце-двигательной терапии или терапии посредством рисунка, а также при самовыражении непосредственно в самой музыкальной терапии. Однако, применяя импровизационную музыку, синхронно поддерживающую вербальную экспрессию в психодраматическом действии, мы осуществляем вид музыкальной психотерапии, который сохраняет характеристики вербального взаимодействия большинства психотерапевтических вмешательств.