С нарциссами тяжело создать семью, так как они уже женаты на самом себе. Или замужем в своё зеркальное отражение и преданные фанаты селфи.

Сейчас катастрофически идёт рост нарциссизма, следовательно, шизотипии с паранойей. А весной тем паче, когда пробуждается сексуальность после зимней спячки.

Лечиться эта психопатия тяжело и не всегда будут обнадёживающие результаты. Если в процессе аналитической терапии получится оторвать либидо от самого себя, то у пациента улучшится восприятие реальности, он начинает глядеть по сторонам и сумеет погрузиться в интересы других людей. Если нарциссизм не преодолевается, это приводит к внутреннему одиночеству, ангедонии, враждебности и презрению окружающих как серых и посредственных людей. А там полшага до наркомании, как следствие нарциссизма, ибо между наркотиком и зависимым возникает настоящий любовный роман. Старое клиническое наблюдение немецких психиатров. Нарциссизм имеет непосредственное отношение к возникновению наркозависимости. Кроме депрессии, конечно. Она на первом месте из-за меланхолии и ненависти к жизни.

У Сони была высокая тревожность и комплекс отличницы. Иногда даже панические атаки. Она всегда переживала за будущее, боялась, что может ударить током, когда папа бреется и напевает песню про волны Амура. Вдруг оторвёться кран и вода мгновенно затопит квартиру. Перед экзаменами наступала икота.

– Сонька у нас чумовая, – ласково говаривал отец, Михаил Фёдорович, военный инженер. – В детстве она даже мух боялась, пряталась от них под кроватью. Ну, а если видела "стасика", который озабоченно пробегал мимо по своим делам, её била истерика. Вся в бабку, мою тёщу. Она, царствие ей небесное, если чего-то не боялась, сразу скучала. Любила бояться.

Сонька выросла и стала девушкой неописуемой красоты. Статная, немногословная, когда шла, будто плыла. "Не идёшь, а пишешь", говорила младшая сестра, бойкая на язык и шустрая в общении. Пацаны не давали ей проходу, в младших классах дёргали за жиденькие косички, выказывая любовь и преклонение. В старших классах она стеснялась своей красоты, ибо хотела всегда быть незамеченной, не привлекать к себе внимания. Панически боялась мужских взглядов, и не только в школе. В классе ей нравился мальчик Гена Чувилёв, которого почему-то все звали "дон Чиччо". Спортсмен, дерзкий пацан и круглый отличник, он всегда заступался за Сонечку. Несколько отморозков познакомились с его кулаками, тяжёлыми, как кувалды. Один так и остался на всю жизнь с кривым носом, после того как прижал Соню в тёмном углу, в конце коридора, и полез целоваться. Больше обслюнявил, не имея практических навыков в этом тонком деле. Его влажный, плотоядный рот ещё долго преследовал юную девушку в кошмарных сновидениях.

Когда исполнилось шестнадцать лет, Соня поняла, что любит и боится Гены, "дона Чиччо". Она была ему очень благодарна за покровительство в школе и на улице, но панический боялась оставаться с ним наедине. Била мелкая дрожь, она говорила несуразные вещи и хотелось в туалет, так как тревожно заявляли о себе первые признаки "медвежьей болезни".

– Сонька, ты дура, если не сумеешь охмурить и удержать Геныча, – говорили подруги, искренне желая ей добра и исполнения её девичьих грёз.

Соня любила папу и полностью доверяла ему. Она тоже чувствовала, что если чего-то не боится, ей становилось пресно и скучно. Не было какого-то внутреннего возбуждения, сладостного ожидания жути. Но это стало ей мешать в отношениях.

– Гена, прости меня, но я тебя боюсь, – как-то призналась она ему. – Ты мне очень нравишься, но я ничего не могу с собой поделать. Это у меня наследственное, от бабушки.