Когда Тая открыла глаза, в окно таращилась луна, а небо казалось бархатно-черным. Эмоции от лямурного сна ещё не отпустили, искрами скользили по коже и затуманивали мысли. До Таи донеслись звуки, которые она никак не ожидала услышать. На кухне кто-то ел. Приподнявшись, она опёрлась рукой о спинку дивана и нашла взглядом источник звука. С обратной стороны стола сидел Игнат. Его голый торс возвышался над столешницей, остальная часть тела терялась в тени. Он пил чай и грыз огурец. Тая помнила, что другой еды в холодильнике не осталось.

Она встала, обошла диван и направилась к столу, но, увидев голые колени, торчащие из-под столешницы, остановилась. Воображение тут же засуетилось, подкидывая не совсем приличные картинки.

— Игнат Савельевич, вы там что, совсем голый?

Игнат дожевал огурец и с серьёзным видом доложил:

— Нет. Голая задница липнет к стулу, — он поёрзал на сиденье, показывая, что не прилип. — Хочешь чаю?

Тая обернулась и нашла взглядом светящийся циферблат.

— Четыре часа ночи не самое подходящее время для чаепития, — она достала чашку, плеснула в нее из заварника. — Почему вам не спится? Проголодались?

— Не спалось почему-то, — Игнат откинулся на спинку стула, — почему ты для Дяди Пети пару не нашла, а, Витаминка?

— Потому что у меня и так достаточно питомцев. — Тая слегка удивилась вопросу. Интересно, о чём он тут размышлял, что в итоге вспомнил о кошке?

Игнат задумчиво почесал локоть.

— И куда же теперь ты денешь потомство?

— Я? Никуда. Это теперь твоя забота. — Тая сплела пальцы в замок и положила перед собой на стол.

— Так и быть, — Игнат широко улыбнулся, отчего в лунном свете ярко блеснули зубы, — но для начала ты объяснишь несчастным котятам, почему их мать зовут Дядя Петя. Я им психику ломать не буду.

— Они свою мамочку любой примут, — отгородившись спокойной улыбкой, заверила Тая, но в её голосе мелькнула тщательно скрываемая обида.

Игнат не упустил едва заметное дрожание голоса. Она повернулась к окну, лунный свет обрисовывал черты лица, сгущаясь в глазах таинственными тенями.

— Ты как-то сказала, что я тебя совсем не знаю.

— Не знаешь, и не нужно тебе это.

— Мы сейчас живём в одной квартире, может, у тебя не только хомяки быстро дохнут. Один раз ты меня уже укусила и накануне вечером оставила на плече синяк.

Игнат с удовольствием отметил, что тени на губах Таи сдвинулись, обозначая лёгкую улыбку.

— Не могу сказать, что я совершенно безобидна. Но маньяков вроде в нашей родословной не было. Папу плохо знаю, он бросил нас, когда мне было пять лет. Если верить маме, он парнокопытное, но не маньяк. Она вырастила меня сама. Она и дедушка. Они оба преподают литературу. Живут недалеко за городом, но мы сейчас не очень часто видимся.

Игнат пытался уловить эмоции в голосе Таи, но она говорила на удивление спокойно. Он наклонился вперед.

— Почему?

Тая задумалась.

— С мамой мы не очень близки. Она была моим классным руководителем, и гораздо больше ей удавалась роль учительницы, чем мамы. Для неё было намного важнее, чтобы я получала хорошие оценки и не собирала замечания от её коллег.

Игнат чуть сдвинулся и коснулся сцепленных напряжённых пальцев Таи. Его широкая ладонь с лёгкостью накрыла обе её руки.

— Не слишком весело звучит.

— Всё не так уж страшно. Она очень жёсткая женщина, консервативная и не умеет проявлять чувства. Но я точно знаю, что она меня любит. Просто мы с ней абсолютно разные.

Тая ощущала ладонь Игната, словно сгусток энергии, подпитывающий и успокаивающий. Первой реакцией было отдёрнуть руку, слишком это было интимно, но она сдержалась. Почти сразу убедила себя, что это дружеский жест, и не нужно на любое его прикосновение реагировать как на флирт.