Ты называешь его преступником? И ты тысячу раз прав… Он – настоящий преступник! Но что было бы с цивилизацией, не порождай она преступников? Довольно! Я более не желаю слушать эти бредни!

Да, Архитип, всё, что несвоевременно, всегда будет считаться бреднями, как и всегда будут считаться пошлыми, все запоздалые воззрения. Прости меня, за мою дерзость, я не должен был приходить сюда, и тем более учить тебя. Ведь ты в рамках своего времени, и собственной природы. И то, что я здесь наговорил, для тебя, действительно должно быть непонятно.

Как зовут тебя чужеземец?

Висталем.. Я пришёл из таких далёких мест, которых не знают ни в твоих поместьях, ни в твоей стране. Но ты Висталь, действительно рассуждаешь о вещах, которые не даны для понимания, и не находят в выбранном тобой ключе, никакого смысла. Мало того, ты мыслишь слишком однобоко. И если ты посмотришь на всё это с другой стороны, то не сможешь отрицать, что вся наша жизнь, всё что нам по-настоящему дорого, всё что сохраняет нашу природу и нас самих, обязано именно порядку. Порядок – обеспечивает саму жизнь и всякое существование, как здесь и сейчас, так в загробном мире в царстве Осириса. И тот, кто покушается на порядок, тем самым, покушается на саму жизнь, на её нетленные вечные законы. Он прогрызает червоточины в монолитных пластах нашего устоявшегося бытия, ослабевая их, и нарушая устойчивость общей конструкции мироздания. Он – суть паразит на теле упорядоченной системы мира. Ведь если он не верит в устоявшийся порядок, он не верит в богов! А это путь к хаосу, где жизнь неминуемо обречена на гибель. На консолях порядка держалось всегда, и будет держаться всё и вся впредь в этом бренном мире. И тот, кто посягает на порядок, именем богов, должен быть упразднен…

Да, с этим особо не поспоришь. Но всё же, всякий выстроенный человеком порядок, всякая, даже сверх совершенная созданная человеком конструкция, со временем изживает сама себя, её «балки» и консоли ржавеют, её перекрытия прогибаются, она становится дряхлой и неустойчивой, и ещё более грозит обрушить всю систему мироздания. Так всякий порядок, всякая конструкция, когда-либо построенная человеческим разумом, нуждается в обновлении, – в реконструкции. Но жрецы устоявшегося порядка, не желают и слышать ничего об этом. Они догматики и стоики, они хранители всего истлевшего, и изжившего. Они – музейщики мирового культа. Для них всё новое хуже пламенной гиены! Они боятся разрушения своего ветхого дома, боятся остаться под палящим солнцем безнадёжности. В этом, как мне кажется, таится одна из причин возникновения не только Пирамид, но и всего того, что создаётся человеком в угоду вечности, что так стремится к этой Вечности.

Архитип, сидел в задумчивости. Он словно впал в кому. Не один мускул не шевелился на его выбеленном лице. Вогнав всех присутствующих в какое-то сверхъестественное оцепенение, Висталь незаметно покинул дворец и направился в пустыню. Чтобы в одиночестве поразмышлять о жизни, бренности, пошлости, и величии. Он шёл в сторону Гизы, чтобы воочию, а не в собственных грёзах, соприкоснутся с величайшими когда-либо созданными творениями человека. Чтобы наяву почувствовать ту черту, тот горизонт событий, отделяющий жизнь от смерти, бытие от небытия, бренную действительность – от волшебных пенатов запределья. Здесь, в «Великой долине царей», вероятность такой возможности, была как нигде более, реальна.

Пирамиды, сверкающие своими золотыми вершинами, возвышались на горизонте. Висталь шёл к ним, и на протяжении всего пути, ни разу не обернулся. Он вообще не любил оглядываться назад, только изредка, в его памяти всплывали фигуры и явления давно минувших дней. Такие чудесно-волшебные, представляющиеся в его ностальгирующем воображении, лучшими временами его жизни. Он упивался этими воспоминаниями, и никак не мог ими насытиться, словно тот пустынный бродяга, натолкнувшийся на оазис с колодцем, упивается живительной влагой, и никак не может напиться…