Бомбили чаще всего аэродромы немцев, расположенные в окрестностях г. Таганрога и крупную железнодорожную станцию Матвеев Курган. Но, к сожалению, авианалёты были малоэффективны, так как аэродромы очень хорошо защищались зенитными подразделениями немцев, а в самом Матвеевом Кургане крупных соединений вражеских войск не было, они дислоцировались на правом берегу Миуса на возвышенностях кряжа, с хорошим обзором подступов на несколько километров. Их оборонительные сооружения из бетоны выдерживали и артиллерийские обстрелы дальнобойной артиллерии, и взрывы авиабомб. А вот самому Матвееву Кургану досталось и сильно досталось. Немцы, при отходе сожгли много домов жителей, находящихся в эвакуации, а кто переживал эти страшные моменты жизни на прифронтовой территории, прячущихся во время обстрелов и авианалётов в подвалы или уходящие подальше от обстреливаемых позиций наших частей подальше в поле, куда снаряды фашистской артиллерии не долетали. Но много жилищ пострадало и от авианалётов самих освободителей, что было вдвойне обидно.

Варвара Максимовна, оставшаяся после ухода мужа на фронт главой семьи, дала указания, собрать нехитрые узелки и готовиться к возвращению домой. Правда, никто не мог гарантировать, что их дом уцелел и будет где жить, после возвращения. От мужа и отца семейства успели получить всего два письма. В первом письме он сообщал, что попал в состав мотострелковой дивизии 12-й армии Юго-Западного фронта и своё боевое крещение получил в сентябре месяце на Днепре в районе г. Запорожье. Во втором письме, которое было написано им уже на Донбассе, где бойцы фронта героически сдерживали врага в октябре 1941 года в Донбасско-Ростовской оборонительной операции и воевал в каких-то 100—150 км от родного дома.

Родные написали с места эвакуации, не зная дойдёт ли оно адресату или нет, да и сколько они здесь пробудут, тоже никто знать заранее не мог. Возможно, когда они окажутся дома и по месту проживания, когда наладится обстановка на фронте, получат долгожданное письмо от мужа и отца. Одно только могло радовать домашних, что их Лидия была далеко в тылу и ей там ничего не грозило, но писем от неё они не получали, будучи в эвакуации.

События конца ноября, начала декабря вселили в людей надежду на то, что, возможно, скоро наступит перелом в войне. Немецкие дивизии были остановлены под Москвой, противостояние по всей линии фронта от Ленинграда до Таганрога, хоть и везде и не на постоянных рубежах, но установилась. И тому, не в малой степени способствовали небывалые даже для наших русских зим, первая военная зима 1941—1942 годов.

Немецкая техника, не рассчитанная на низкие температуры, часто давала сбой. Лёд установился на реках, даже в южных районах страны, включая такие крупные, как Дон и более мелкие, как Северский Донец, Миус и Тузлов. Благодаря этому Красная Армия, форсировавшая по льду в дельте реку Дон, смогла оттеснить немцев, на их неприступную оборонительную систему, которую они сами и назвали «Миус-фронт».

Масштабных боевых действий не происходило и гражданское население в декабре месяце начало возвращаться в освобождённые сёла. Возвратилась и Варвара Максимовна со своими детьми, Василием и Марией, а лучше будет сказать, Васей и Машей. Их возраст и рост «метр с кепкой», а для Маши «с бантом», если бы он был вплетён в её толстую чёрную косу, не позволяют как-то называть их так официально, по взрослому, когда напрашивается еще и добавление отчества Петрович и Петровна.

Не только у Васи, за два месяца пребывания в Крюково появилось много новых друзей, но и у Маши также появились подруги, расставаться с которыми было нелегко, но они пообещали встретиться, обязательно встретиться в этих живописных местах, но уже после войны. Вася со своими товарищами думали не о встрече после войны, а о том, как бы им поскорее попасть на фронт, где бьются их отцы, чтобы побыстрее разбить ненавистного врага, освободив Родину от захватчиков. Глядя им в лица, было заметно, что они повзрослели, даже как-то возмужали за 5—6 месяцев войны, в их глазах исчезли искорки шаловливости, даже хулиганского задора, а появилась строгость и ненависть к врагам их любимой многонациональной Родины, с желанием мстить и непременно победить врага, во чтобы-то не стало.