– Захауха, братуха! А вот мне налей, Андрюха, – с первым словом, прочно вошедшим в обиход у многих русскоязычных местных жителей и означавшем «слышишь» на адыгском языке, главред оторвался от ноутбука. После чего завершил мысль сразу крылатым выражением и словами известного поэта. – Ибо истина, как известно, в вине, а верить во всю эту круговерть вокруг общемировой пандемии, хоть и не хочется, но придётся. К тому же «мой первый друг, мой друг бесценный», застряли мы с тобой здесь, похоже, надолго!

– Эт-т-да-а! – согласно кивнул в ответ Андрей, которого развозило всё больше и больше, что, впрочем, не помешало ему налить стакан, не расплескав ни капли виски.

– Со-о-довую? – икнув, предложил он, хотя прекрасно знал, что Денис Парамонов никогда и ничего не разбавлял – ни спирт, ни новости.

– Да иди ты сам знаешь куда со своей содовой. На вот лучше полюбуйся, – журналист взял из принтера пару листов, на которых специально распечатал для своего друга несколько новостных веб-страниц. Андрей в прошлом был очень близорук и носил очки минус десять, а теперь хотя и видел на все 100% благодаря врачам из национального медицинского центра, но то ли по старой привычке, то ли из боязни снова стать близоруким никогда не читал с монитора, а уж с экрана миниатюрного «ноута» Парамонова тем более.

Заголовки новостных лент, телеграфных агентств, национальных каналов телевидения и радио, вся мировая сеть Интернет, первые полосы ведущих газет и журналов по всему миру, словно сговорившись, писали, показывали, говорили, кричали разного размера и формы заголовками: «Пандемия!», «Апокалипсис», «На пороге судного дня» и т.п.

Денис Владимирович повернулся было к Андрею, но тот уже дремал, откинувшись на спинку кресла.

– Слабак, – беззлобно усмехнулся Парамонов и одним залпом проглотил добрую половину золотистого содержимого стакана, налитого заботливой рукой его опьяневшего друга.

Вторую неделю они отдыхали на охотничьей заимке генерала Звягина – общего товарища со времён Афгана.

Когда-то заимка принадлежала министерству обороны, а потом во времена Большого смутокризиса начала второго десятилетия была выкуплена Звягиным, ставшим к тому времени одним из удачливых предпринимателей, почти за «понюх табака».

Заимкой её называли в шутку. Гораздо больше к этим добротным строениям, разбросанным на площади около трёх гектаров, подходило определение «минисанаторий».

При желании здесь можно было разместить и целый месяц кормить запасами из «погребка» полную роту солдат. Так что вопрос о хлебе насущном пока не стоял. С медикаментами и водой проблем тоже не было. Дизель с запасом солярки на год непрерывной эксплуатации, тепловые насосы и коллекторы, солнечные панели и даже пара ВЭУ – парусного и роторно-вертикального типов – гарантировали, что даже выход из строя внешних сетей не оставит хозяйство без энергии и тепла.

В обычное время, когда на заимке не было массовых мероприятий, ее обслуга состояла всего из трёх человек – давно живущего здесь местного жителя с женой и сыном-инвалидом.

Из средств связи на этой базе были два обычных телефона и мощная военная рация с запасом элементов питания. Также здесь работали мобильные, заодно обеспечивая через 4G-сеть выход в Интернет.

Поглядев на спящего друга, Денис Владимирович снова подсел к ноутбуку и вошёл в Skype. Тренькнув, пошёл гудок, и вскоре на экране появилось озабоченное лицо хозяина заимки – бывшего генерала-десантника, а ныне депутата Государственной Думы и обладателя десятка предприятий господина Василия Ивановича Звягина.