Лицо Пушкиной Пронин увидел так же резко, как и услышал ее голос. Закрыв нос и рот рукой, девушка была в полной растерянности. Она находилась к нему почти вплотную и не отводила взгляда от мертвой горы. Видимо, вскрылись какие-то новые зацепки по его делу, иначе она бы не появилась. Что, к счастью для Антона, оказалось как никогда кстати.

– Ирина, послушай меня! – голос Антона звучал слабо и отрывисто. – Ирина, посмотри на меня!!! – что есть сил выкрикнул он.

Пушкина вышла из оцепенения и посмотрела на Пронина полным страха взглядом.

– Антон… Что это?

– Я… Я не знаю! Вызови подкрепление. Боюсь, я долго не протяну.

Пронин так привык к металлическому стуку, что перестал обращать на него всякое внимание. И вспомнил об этом странном звуке только сейчас. Он медленно повернул голову в сторону и увидел человека. Обнаженного и полностью вымазанного в крови. Человек сидел на стуле в кабинке охранника и стучал железной палкой по батарее, неразборчиво напевая слова. Вдруг он остановился, заметив, что кто-то за ним наблюдает. Пульс Антона застучал так, как никогда. Скорей всего, сейчас на него смотрел, с полным безумием в глазах, предполагаемый убийца. Самым неожиданным было то, что это был восставший из мертвых адвокат его семьи. Вот он, живой и невредимый, пристально всматривался в Пронина и бешено сопел, как бык.

– Михалыч? – тихо и неуверенно спросил Антон.

– Чего? Антон, какой Михалыч? Кто там с тобой? Ты кого-то заметил? – начала паниковать Пушкина.

Адвокат сделал первый шаг, потом второй и третий. Он хромал на правую ногу, и очень крепко сжимал стальную палку в руках. Сейчас он напоминал не человека, а свирепую обезумевшую обезьяну, готовую напасть в любой момент.

– Ирина! Я постараюсь добежать до конца коридора! – указал он рукой на служебный выход. – Я не знаю молитв, так что буду болеть за тебя, что бы ты оказалась снаружи первой! – Антон как-то обреченно посмотрел на девушку и что есть сил, побежал в противоположную от нее сторону.

Михалыч заорал и побежал следом, по пути не забыв заглянуть в дыру, возле которой только что стоял Антон. Пушкина поначалу не спешила следовать просьбе Антона, и на мгновение задержалась на месте. Но увидев безумное лицо адвоката, с красными глазами и ртом, полным слюны, разбрызгивающейся в разные стороны, она закричала, оступилась и села на крыльцо больницы. Быстро перебирая ногами и руками, Ирина немного отползла, вскочила на ноги и бросилась бежать вокруг здания. Ее сердце сжималось от страха, она была готова убежать далеко-далеко отсюда, но там оставался живой человек, человек который до сих пор ей был не безразличен.

Обезболивающие таблетки хоть и успешно справлялись со своей функцией, но тело Антона слушалось с трудом. Он старался бежать как можно быстрее, но продолжал медленно ковылять. Антон торопился, и поэтому постоянно запинался. Постепенно нарастающее сопение сумасшедшего преследователя за спиной пробуждало у Пронина чувство неизбежной смерти. Вдруг на его пути появился второй безумец с пожарным топориком в руках. В рваной одежде и без одного глаза, но с огромной улыбкой на устах. Он, причмокивая, стоял и громко хохотал, настоящий псих. От неожиданности Антон запнулся о свою ногу, упал в лужу крови и покатился прямо ко второму безумцу. Но в этот момент Михалыч решил схватить свою жертву, прыгнув на нее сзади. Перед глазами Пронина уже не раз прошла вся его недолгая жизнь, но сегодня удача способствовала ему. Адвокат красиво, щучкой, пролетел над ним и врезался в своего напарника-психопата, сбив его с ног. Антон даже не сразу смог сообразить, как он встал на ноги и продолжил движение к заветному выходу. До двери оставалась еще немного, как Пронин услышал глухой удар, замок выпал и ручка повернулась. Дверь распахнулась и на пороге в полной боевой готовности стояла Пушкина.