Ну вот наконец, в тот же день, вечером на Венере, в Лоадве, в здании лаборатории «Фенэль» Хойран Манталь зашёл в рабочий кабинет Бориса Андреева и сообщил Борису страшную новость. Он сказал, что час назад ему позвонил один из работников филиала корпорации «Лутхэнсо», филиала, находящегося в Москве, в котором Борис и заключил свой рабочий контракт в конце 2035 года с корпорацией «Лутхэнсо» и лабораторией «Фенэль», и сообщил о том, что жена и дочь Бориса, Татьяна и Любовь, погибли при взрыве газа в их доме. Сказал, что работникам этого филиала стала известна эта новость, так как Борис до заключения своего настоящего контракта работал в этом филиале, действующим при Институте Вирусологии имени Д. И. Ивановского, который окончил Борис, поскольку работники следственных органов, выехавшие на место взрыва, обнаружили, что от квартиры, в которой проживала семья Андреевых, ничего не осталось после взрыва, нашли там прах и обугленные останки костей двух людей, не получили в ближайшее время после взрыва никаких известий о местонахождении Татьяны и Любови Андреевых, проживающих в этой квартире, получили по своим каналам информацию о том, что Борис Андреев, также зарегистрированный в этой квартире, в данный момент уже больше года находился в рабочей командировке на Венере и поэтому не мог находиться в тот момент в своей квартире в том доме, где произошёл взрыв, и быть среди погибших при этом взрыве, и пришли к выводу, что прах и останки костей принадлежали именно Татьяне и Любови Андреевым. Хойран сказал, что работники следственных органов сообщили о случившемся по месту учёбы Любови Андреевой и по месту работы Татьяны Андреевой, а также по последнему месту работы Бориса Андреева – в тот московский филиал корпорации Лутхэнсо, и именно поэтому его работникам и стало известно о гибели жены и дочери Бориса. Хойран позвал Бориса в свой кабинет и показал ему на своём компьютере репортаж, полученный им и Майтоном по электронной почте от Друнвалу, о взрыве газа в Москве 12 февраля в доме номер 67, корпус 1 на улице Апрельская на 25 этаже, где и проживали жена и дочь Бориса. Хойран сказал Борису, что работники того московского филиала прислали ему по электронной почте видео с этим репортажем, полученное из интернета, сразу после того, как они позвонили Хойрану и сообщили ему эту новость. В репортаже было сказано о том, что взрыв газа унёс жизни восьмерых человек, что было 26 пострадавших, что взрыв полностью уничтожил 6 квартир, и что ещё 12 квартир получили повреждения той или иной степени. Хойран выразил Борису свои соболезнования о гибели его жены и дочери. Сказать, что Борис в тот момент был шокирован, – значит не сказать ничего. Оснований не верить Хойрану и тому, что было сказано в репортаже, то есть тому, что его жена и дочь были в числе тех восьмерых погибших, упомянутых в репортаже, у него не было. Он в отчаянии покинул кабинет Хойрана и здание лаборатории, а затем вернулся к себе в гостиницу и гостиничный номер, в котором он жил на Венере.

Необходимо ещё сказать, что нужные люди, которые были во главе того московского филиала корпорации «Лутхэнсо», в котором ранее работал Борис, также находились в преступном сговоре с Хойраном и прочими членами этой преступной компании, целью которых были разработка и применение вируса Амалатли в качестве биологического оружия, и поэтому эти люди в том филиале были заранее проплачены Хойраном и его подельниками и сообщниками на Венере на тот случай, если Борис свяжется по телефону, по интернету или при личном контакте в Москве, если он туда решит прилететь, с ними, чтобы выяснить, действительно ли они сообщили Хойрану известие о гибели его жены и дочери. Однако у Бориса и мысли такой не было – позвонить или послать сообщение по интернету в московский филиал корпорации «Лутхэнсо». Он позвонил из своего гостиничного номера на домашний телефон своей квартиры в Москве – автоответчик оператора ему сказал, что этот номер не существует. Он позвонил на мобильные телефонные номера Любы и Татьяны – автоответчик оператора также ему сказал оба раза, что эти номера не существуют. Той ночью он в глубоком отчаянии уснул в своём гостиничном номере. На следующий день в лаборатории Фенэль Хойран Манталь снова выразил глубокие и искренние соболезнования Борису по поводу трагической смерти его семьи и убедил его продлить его рабочий контракт, срок действия которого истёк тремя днями ранее, ещё на один год и один месяц, пообещав ему заплатить очень большие деньги за успех в победе над вирусом Амалатли и за разработку действующего антидота против него. Борис, поняв, что в Москве его больше ничего не держит, так как его семья там погибла, согласился и подписал бланк нового договора о продлении прежнего контракта на срок в ещё один год и один месяц, до 12 марта 2038 земного года.