Здесь лежало два трупа в белых халатах и размороженный холодильник, в котором было две коробки с ампулами без надписей. В шкафу со стеклянными дверцами было ещё с десяток лекарств, названия которых я раньше не слышал. Как их принимать, было не понятно. Впрочем, если даже все медики были мертвы, значит, лекарства в холодильнике и шкафу были бесполезны.

Обессиленный и обречённый, я вышел на улицу и вдохнул свежего воздуха. Мне не хватало кислорода, я задыхался, из груди рвался звериный крик, рёв, но я только побрёл к своей машине.

Что мне было делать больному в пустом, обесточенном, наполовину сгоревшем городе? Если даже в санитарной зоне все отдали Богу душу, то в остальной части – и подавно!

Это означало смерть. Неизбежную скорую смерть от этой чумы, выкосившей всех вокруг. Конечно, глупо было надеяться на чудо, когда всех остальных это чудо обошло! Я и так продержался дольше других…

Мне страшно захотелось назад в свою тихую конуру. Я сел в машину, ощущая, что силы меня покидают с каждым движением. Домой я возвращался по другой дороге, и наткнулся на тёмное здание торгового комплекса. В голову пришла идея «отпраздновать» свой последний день.

В супермаркете было темно, и царил бедлам, как и в других магазинах. Бутики с дорогой одеждой, спортивным инвентарём и косметикой стояли нетронутые, зато продуктовые отделы были пусты. А я искал алкоголь.

На первом этаже алкогольный магазин был разгромлен, но я помнил, что элитный магазин спиртного был также на третьем этаже. Поднявшись по мёртвым эскалаторам, я направился к магазину. Витрина «Алкостора» была разбита, но внутри ещё оставался кое-какой товар. Спасибо прежним грабителям и на том!

Я взял корзинку и полностью заполнил её бутылками, не особо разбирая в темноте какие вина, ликёры и настойки там оказались. Не знаю, может это было подсознательное желание покончить с собой… Смертельное отравление алкоголем выглядит куда лучше, чем постепенное угасание от коварной болезни.

В разорённом супермаркете внизу мне удалось найти кое-что съестное – чипсы, сгущённое молоко, семечки, сладости. Крупы я брать не стал, так как они мне уже не пригодились бы.

Утру нового дня, который для меня не наступит, предшествовал одинокий вечер. Отперев дверь, держа в руках полные сумки провизии, я вернулся в свою «уютную» квартирку.

Для царского пира все припасы были размещены в центре комнаты, прямо на круглом белом ковре с длинным кудрявыми ворсинками. С бокалом вина в руках я прошёлся по квартире, подошёл к компьютеру и включил его через UPS. Аккумулятор пищал ежеминутно, но это не имело значения, так как с выключенным экраном компьютер мог проработать на его заряде несколько часов. Вино отлично шло под любимый плейлист.

За вином последовал сладкий ликёр молочного вкуса, от которого сразу закружилась голова. Всё это я закусывал консервами, оливками, чипсами, орешками и семечками.

Вскоре моё тело стало лёгким, и в голове прояснилось. Обречённость никуда не делась, просто я стал смотреть на своё положение с высоты философских рассуждений. Моя жизнь и так продлилась на несколько месяцев больше остальных, что не так уж и плохо. Не надо было быть гением, чтобы с большой долей вероятности предположить, что вирус рано или поздно доберётся до меня. Когда-то из этого шелтера пришлось бы выбраться…

Прошло совсем немного времени, и мои мысли развернулись совершенно в другом направлении. Я стал думать о том, что ничего не успел в своей жизни, что после меня ничего не останется, что я ни потомством ни обзавёлся, не сделал ничего путного для человечества. Оказалось, что в тридцать один год очень обидно умирать! Я так расчувствовался, что пустил слезу и стал подпевать какой-то сопливой песенке.