Казалось, одинокая пара идет по гребню под звездным небом, но нас было трое. Верная крылатая подруга, как джин для Аладдина, незримо всегда рядом, готовая в любую секунду, явиться на помощь. Её не было видно, но она была с нами. Откуда-то с неба наблюдала как мы с Матой шли по нескончаемым пескам Зардаста. Ей не нужно было слышать наши разговоры, ведь она читала наши мысли как открытую книгу, но меня почему-то, это не напрягало. Когда мы разговариваем или думаем – мы направляем свои мысли во вселенную, и не беспокоимся о том, а вдруг кто-то там услышит.

Так мы и шли, мило беседуя, покрывая километры пути, ведомые самым надежным навигатором во вселенной. Голос очаровательной зардастанки добавлял немного романтических красок, всем тем приключениям, что нежданно свалились на меня сегодня утром.

Мата рассказывала про свою жизнь, которая, как и у всех людей того мира была совсем непростой.

Детство она помнила смутно. Из воспоминаний осталось только чувство тепла и любви, которыми её окружали в семье. Родителей Мата не помнила, так как очень рано её отдали на воспитание в храм, где и прошло становление девушки. Ни отца, ни мать она больше никогда не видела. Об их судьбе ей было ничего неизвестно. От родителей девочка получила врождённое чувство собственного достоинства и такта, железный характер, и удивительную способность доводить все начатое до конца.

Лишь одно воспоминание врезалось в её память навечно. Однажды мать ей рассказала, что ей уготована судьба – быть участником чего-то великого, касающегося судеб всего мира. И в это маленькая девочка поверила всей душой, и ждала дня, когда свершится её предназначение.

Жрецы с детства выделяли её способность с достоинством преподносить себя, девочка обладала удивительным чувством дистанции, необходимой сугубо для соблюдения вежливости, ближе, ни кого к себе не подпускала. Её внутренний мир был под запретом для всех. Никто, никогда не мог знать о том, какие страсти бушуют в её душе. Ни друзей, ни подруг она не заводила. Частенько уединялась в тиши храмовых построек, где молча мечтала о простом девичьем счастье.

Как все служители храма, она была воспитана в духе божественного Касания, и свято верила во все догмы и учения о бессмертной душе и загробном мире.

Перед её глазами проходили сотни и тысячи людей, признанных достойными таинства Касания. Она видела тела красивых молодых мужчин и женщин, которые она помогала готовить для приёма Богов. Она видела, как менялись люди после Касания, как их менял, подсаженный в них высший разум. Она знала, что в тела, ещё недавно юношей и девушек вселяются бессмертные Боги, одаривая их своей мудростью. Ей рассказывали служки жрецов высшей ступени, с которыми ей иногда удавалось пересекаться, что после Касания тела с внедрённым высшим разумом уходят через врата эфира на Та-Нечеру – Землю Богов.

Мата и подумать не могла, что когда-нибудь могла отдать своё красивое тело Божественному существу, для поддержания его вечной жизни. Было в этой хрупкой девушке, что-то бунтарское, хотя она свято верила во все эти предрассудки о бессмертии души.

Однажды, всё для неё изменилось. Прошёл в храме слух среди писцов-служек нижней ступени, что скоро прибывает в храм его зодчий – Великий Сенмут, помнивший ещё мир Первого Касания. Среди служек и писцов шептались, будто Великий ищет тело для молодого бога, возможно даже своего сына. А недели две назад на кухне болтали, что в городе за рекой, на рынке видели молодого красавца с телосложением воина, торговцы говорили, что этот парень был не из здешних мест, что и говор его и манеры, выдавали в нем то ли сахтмийца, то ли человека с далеких земель околоморья.