Конечно, нельзя сказать, что для развития марксизма в СССР вообще ничего не было сделано. Не следует забывать о вкладе в разработку марксистской эстетики (Лифшиц, Канарский и др.), марксистской психологии (Выготский, Леонтьев, Давыдов, Лурия), теоретическую разработку и практическое применение марксистской педагогики (Макаренко, Мещеряков, Соколянский), вкладе в развитие марксистской философии и диалектической логики (Лукач, Ильенков, Босенко и другие), огромный труд, проделанный В. М. Глушковым и не только. Однако это – капля по сравнению с огромным морем потребностей революции в развитии марксистской теории.

На самом деле философов и экономистов, которые были бы последовательными марксистами, в Советском Союзе было не так уж и много. Например, Э. В. Ильенкову часто приходилось защищать марксизм от прочно укрепившихся к шестидесятым годам в Советском Союзе антимарксистских воззрений рядящихся в марксистские одежды позитивистов, в том числе и в вопросах экономической теории.

А что касается того, что мы назвали социалистической некапиталистической капиталистичностью, Ильенков в свое время высказал ценное замечание: «Я тоже привык представлять себе нынешнюю полосу с точки зрения примерно тех же категорий, как фазу на пути от формального «обобществления» – к реальному, до которого, увы, видимо, еще далековато. Печально, однако, то, что во всем этом движении мало ясного теоретического понимания и слишком много фразы, много демагогии, отчего процесс и протекает так мучительно и с такими издержками, которые едва ли превышают потенциальные выгоды от формального обобществления, едва ли не сводят их на нет». Эти слова были написаны Э. В. Ильенковым в начале 1968 года в письме к Ю. А. Жданову. В том же письме (как раз для приобретения теоретической ясности) он настаивает на том, чтобы четко разделить те тенденции, которые ведут к реальному обобществлению, и те, которые являются враждебными этому движению, «то есть совершенно четко определить права формализма, вытекающие из его реальных возможностей, и ясно очертить ту сферу, которая формализму реально не подвластна» [1].

Нам не раз приходилось встречаться с трактовкой этих слов в том духе, будто бы Ильенков выступал за мирное сосуществование сфер общественной жизни, управляющихся научно, и рынка и предлагал для этого мирного сосуществования разделить их, чтобы государство не вмешивалось в то, что по праву принадлежит рынку Между тем мысль Эвальда Васильевича гораздо глубже, чем это представляется авторам подобной трактовки. Да, он действительно предлагает разделить то, что находится в компетенции рынка, и то, что реально может быть обобществлено (то есть обратно присвоено человеком), но никак не для того, чтобы пустить процесс «на самотек», а для того, чтобы ясно видеть «линию фронта» в войне капиталистического с коммунистическим в социалистическом обществе. Тем самым он ставил вопрос о социалистической капиталистичности как практическую проблему, требующую как можно более быстрого разрешения, опираясь на теоретическую ясность. А такой ясности как раз и не хватало. На деле даже отказались от простого, но очень четкого марксова и ленинского определения социализма как переходного периода от капитализма к коммунизму и объявили социализм отдельной общественно-экономической формацией.

Проблема отсутствия теоретического понимания вопросов социализма и, в частности, социалистической капиталистичности, поднятая Э.В. Ильенковым в письме к Ю.А. Жданову, проблема отсутствия видения «линии фронта» в борьбе нового со старым действительно остро стояла на протяжении всего периода существования советского социализма.