– Ой, убью-убью, оголец, что наделал-то, окаянный!

Многие годы спустя, понял я. Это бабкино «убью-убью» – наше родовое, наследственное. Передалось «оно» мне, моей двоюродной сестре Верочке и брату Толику. А далее – надо будет поглядеть. Ежели доведётся.

За присказку эту я сам неоднократно получать буду по морде. И в прямом смысле, и в переносном. В Советской Армии не выдержу и замполиту на ухо, прямо в штабе, недалеко от Знамени Части, прошепчу не в себе новгородское наше, бабушкино: «Тронешь моих родителей – убью тебя, сука. Со мной делай, что хочешь, а…». Он – отвяжется.

А главное!

Я видел в деревне Иваново первый раз в жизни пчёл. Которые мёд собирают. Настоящий. Русский. И пасечника видел, что их пас. Был пасечник старый и добрый. С большими добрыми усами. Как у доброго дедушки Сталина.

Да, разве ж тот чёрный волосатый мог пчёл-то пасти, а? Стали б они ему мёд носить. Как же. Да, ни в жисть!

Так я думал на ивановской пасеке.

Была тогда ещё такая.

Обо всём собирался я рассказать об этом Вовчику. И сестрёнке Ирке. И Лешке Шиферблату с нижнего этажа. О русской печке, и козе, и о пчёлах.

Уже возвращаясь летом из бабушкиной деревни, сидя у окна в общем вагоне поезда «Новгород-Ленинград».

Да, ведь забыл. Не рассказал. Вот только разве сейчас…

В школу меня родители отдали в другую. Их тогда, школ, было очень много. А нас, ребят – то послевоенных сколько было! Пошел я в школу не на улице Петра Лаврова, а на улице Чайковского.

А всё могло пойти далее по-другому. Попади я в школу, где Вовчик начал знаний набираться. Ещё с прошлого года. И мне торопился передать.

Таким вот себе вспоминаюсь я дошкольником. Малопривлекательным.

«Хлеба и зрелищ!» – какие-то, в Древнем Риме что ли, массы людские настоятельно требовали у своих правителей. Жестко, видать, требовали, раз до нас их лозунг дошёл. И отклик в душах наших имеет повсеместный. И разрастается он, и ширится. (Потому, что «ширяются»?)

Требовали они у тех, у своих же, что над ними властвовали в тот исторический момент. Которым они позволили делать это. Править ими.

Значит: Мы – Люди – сперва из рядов своих выдвигаем, прямо скажем, Царей, а потом желаем, чтоб они нам обеспечивали еду и развлечения.

А ежели они нам это предоставить не в состоянии (плевать по какой причине) – начинаем бороться за их свержение. Неминуемое. Варианты тут – самые разные.

Суть – одна. Это идёт он – процесс нашей человеческой эволюции. Исторический процесс движения Земной нашей цивилизации.

Вопрос первый: «куда?»

А всё на планете нашей состоит из двух частей. Двух взаимных противоположностей. Свет – тьма, тепло – холод, плюс – минус… (С добром и злом, подозреваю я, всё несколько сложнее).

Поэтому и вопросов два. И вторым будет вопрос: «как долго?».

То есть: куда же это Мы идём и сколько будем ещё это делать?

Несогласные с такой постановкой есть? Можете высказываться, если захочется. И везде, где пожелаете. Если денег хватит. «Капусты», то есть.

Продолжим.

Цари – правят. Руководят. Так думают все. И сами Цари и все остальные На самом деле это, конечно же, заблуждение.

Править они, какое-то время, правят. Все по-разному. В силу своих личных возможностей. По мере личной испорченности. Благодаря ей и только ей одной. Ни один трон никого ещё лучше не делал.

А руководить нами всеми? Это нельзя. Это уж – дудки. Мы всегда делали и будем делать лишь то, что желаем. Что захочет, в данный момент исторический – большинство изо всех нас. Сами о том, не подозревая.

Ну, а постоянно, потихонечку, в первую очередь распределяемся мы на два основных лагеря: кому хлеб растить, а кому зрелища представлять. И кто из нас где окажется – загадочно и непостижимо.