– Придурок! – возмутилась Ира. – Тощая! Слышала, он назвал меня тощей!

– Восприми это как комплимент, – посоветовала Кристина. – А вообще да, он какой-то дурак.

Она была почти уверена, что Никита сказал это не для того, чтобы ее обидеть, а из самых лучших побуждений, но все равно было обидно за Иру.

– Тупой качок! Себе пусть рацион пишет! – передразнила Ира, показав Никитиной спине язык.

– Посмотри на это с другой стороны, – улыбнулась Кристина, прибавляя скорость на дорожке. – Ты можешь начать задавать ему вопросы, завязать беседу, а там – кто знает…

– Скорее, уж ты со своим гоблином замутишь, чем я с Никитой.

– Чего? При чем тут Илья?

– А кто сказал, что у него хороший вкус? По-моему, так и начинается…

– Начинается только мой нервный срыв, – перебила Кристина. – И то, что у него красивый ремонт, не отменяет того факта, что он хамло!

От одной мысли об Илье у Кристины закипала кровь. Она приходила к нему уже шесть раз, и каждый раз было одно и то же: его хмурая рожа в дверях, короткие инструкции, два часа уборки и равнодушное «неплохо» в конце.

Кристине казалось, что у нее скоро начнется тик от этого «неплохо». Она сама не понимала, зачем лезет из кожи вон, пытаясь выбить из Ильи одобрение, но она не могла остановиться.

– Я все равно не понимаю, почему ты продолжаешь к нему ходить, – брюзжала Ирка. – Ты ему перемыла всю хату после ремонта, две недели туда как на работу ходишь, сколько можно? Тебе не кажется, что он тебя просто внаглую эксплуатирует?

– Вообще-то нет. Я все посчитала, – тоскливо сказала Кристина.

– В каком смысле посчитала?

Кристина поняла, что пробежка не удастся. Убавив скорость на беговой дорожке, она перешла на спокойный темп.

– Я посмотрела, сколько примерно стоит клининг такой квартиры. Даже с учетом генеральной уборки после ремонта мне придется ходить к нему минимум до конца года, чтобы отработать сто двадцать тысяч.

– Тебе не кажется, что он наврал про цену, чтобы получить себе бесплатного раба? – подозрительно прищурилась Ирка.

– Нет, – помотала головой Крис. – Я уверена, он не врет. Да и зачем?

Илья был грубым и каким-то злобным, но явно не врал ей про цену куртки.

– У тебя стокгольмский синдром, – авторитетно заявила Ирка. – Ты привязалась к агрессору и теперь оправдываешь его.

– Нет, просто я видела, какие шмотки висят в его шкафу. Все куртки, плащи и пальто сплошь брендовые и дорогущие. И обувь тоже.

– О-о-о, так твой гоблин – шмоточник? Интересно…

Кристина хитро прищурилась, размышляя, стоит ли делиться с Ирой еще одним внезапным открытием, но потом не сдержалась и решила рассказать.

– Знаешь, что интересно? У него есть комната, куда он меня не впускает.

– Чего?

– Того! У него в спальне есть дверь, она всегда закрыта. Я думаю, что это гардеробная, но странно, что он ее запер.

Кристина вспомнила, как подергала ручку, а Илья сказал, что там убираться не надо. Никогда. Она не стала спрашивать почему, но это показалось ей очень странным.

– Может, он извращенец и у него там всякие штучки для секса? Типа красная комната боли, – захихикала Ирка.

– Я ничего не хочу об этом знать, – скривилась Кристина. – И вообще, не похож он на извращенца.

– Тогда что? Может, он маньяк и хранит там расчлененные тела своих жертв?

– Ира, ну какие тела? Они бы разлагались и воняли, – закатила глаза Кристина.

– А может, он их бальзамирует? – парировала Ирка.

– Чушь! – отмахнулась Кристина. – Никакой он не маньяк.

– Да? А зачем тогда запирать комнату?

– Не знаю. Может, прячет от меня золото и бриллианты?

– У него есть бабки на хату в твоем районе и нет денег на сейф?

Кристине было нечего сказать, аргумент Иры был вполне логичным. С другой стороны, черт его знает, откуда у него эти шрамы. И деньги на такую квартиру. Кристина не знала, сколько ему лет, но выглядел он достаточно молодо. И при этом достаточно пугающе, чтобы она обращалась к нему на «вы». Может, он занимается чем-то сомнительным и действительно хранит в кладовке деньги, добытые незаконным путем?