– Здравствуй, дорогой. – Отмечала, каким усталым он выглядит. – Снова работал допоздна?

– Да. – Виктор снял плащ и оставил на кресле. – Был бы толк. Ты никогда не поверишь, кого темный магистрат прислал мне в подмогу.

– Кого же? – спросила я, усаживая Вика на диван.

– Мишеля Гейлена. Помнишь, я тебе рассказывал? Мы вместе учились в гимназии, и от него было очень много проблем.

– Еще бы мне не помнить. И что, он ведет себя все так же?

– Да. – Виктор качнул головой. – Еще хуже. Но самое скверное, он знает о моей тьме. И теперь понял, что Виктор Сантьер равен Вейрану. А еще меня вызывал к себе темный магистр.

– Что? – Я едва не подскочила с дивана. – Зачем?

– Официально – поговорить, – ответил муж, приобнимая меня. – Но я так и не понял, чего он хотел. Мне кажется, Тейнер знает, кто убийца, Анжи.

– Но почему не говорит? Пострадал ведь один из его близких.

– Мало ли зачем нужно было избавиться от мальчишки? Помешал, услышал или увидел не то, просто был занозой… Не важно.

– Вик, пожалуйста, – сжала его ладони, – будь осторожен.

– Я и так осторожен, Анжи. – Виктор тяжело поднялся на ноги. – Насколько это вообще возможно при моей профессии.

– Вот именно. Может, не стоит браться за это дело, Виктор? В прошлый раз расследование едва не стоило тебе жизни, – поднялась следом за ним.

– Что значит – не стоит? – В глазах мужа полыхнула гроза. – Разве ты забыла, Анжи, как сама прогуливалась по темным улицам, чтобы мы поймали того, кто это сделал?

– Я помню, Вик, – пыталась вразумить его, а внутри все обрывалось и переворачивалось. – Помню, дорогой. Но мы были слишком юны и до конца не понимали, что делаем. А потом на тебя напали. Сейчас ты отвечаешь не только за себя, но и за нас с Анри.

– Ты не понимаешь! – выпалил Виктор. – Двое уже погибли. А если завтра пропадет кто-то еще? Что скажешь? Пусть, лишь бы нас это не коснулось? Не ожидал от тебя, Анжи.

– Вик, ты вообще себя слышишь? – На миг стало страшно. – Я всего лишь хотела сказать, что стоит поберечь себя. Помнишь гадалку? Она сказала, что ты никогда не найдешь убийцу. А сам можешь пострадать, Виктор.

– Да? – Муж зло прищурился. – А еще гадалка сказала, что тот из моих детей, кто унаследует темную магию, погубит мир. И что нам теперь, не надо было растить сына? А если ты снова забеременеешь, Анжи, и он будет темным? Что тогда? Слепо верить гадалке?

Обида иглой кольнула сердце. А еще недоверие. Вик никогда не рассказывал о таком предсказании. Почему? Оно ведь касается не только его, но и меня. Слава богам, Анри был светлым. А если бы во время беременности стало понятно, что мой мальчик унаследует тьму? Что тогда?

– С тобой сейчас невозможно разговаривать, – сказала мужу и поспешила наверх. Хотелось забиться в какой-нибудь угол и разреветься. Слезы уже текли по щекам. Да, я понимала, что устами Вика говорит усталость, но от этого было не легче. Я тоже стараюсь. Тоже делаю все, чтобы ему было хорошо, но он этого не видит. И да, я боюсь за нашу семью, потому что у нас маленький ребенок. Оставить его без отца?

Быстро разделась, завернулась в одеяло и закрыла глаза. Дышать было тяжело, но слезы постепенно иссякли. На самом деле мне не в чем было винить Виктора. Это не я уже который день мечусь по городу, исследую тела и пытаюсь понять, какое чудовище это совершило. Еще и магистрат распускает щупальца. Когда Вик только окончил академию, ему поступало предложение служить в светлом магистрате, но он сразу отказался. И я была этому только рада.

Но от осознания незначительности своей обиды легче не стало. Я слышала, как Вик ходит по дому. Как он заглянул к Анри, потом в свой кабинет. Часы тикали, время шло. Прошло не менее получаса, прежде чем он открыл двери спальни, тихонько подошел к кровати и лег. Полежал немного, потом осторожно меня обнял. Накрыла своей ладонью его руку. Ничего, все пройдет. Все рано или поздно заканчивается.