– Мам, забери ужа, – окрикнул Матфей Виду, уже с громким цоканьем спускавшуюся по первым ступеням лестницы. – А то я могу наступить на него случайно.

Предупреждение предназначалось темному углу.

– Только попробуй, сш-ш-ш! – возмутился змей и, нарушив стройность своих колец, нехотя пополз следом за Видой.

– Везде уши! – прохрипел Гамаюн, как только Матфей прикрыл дверь спальни. – А этот змеиный народец! Да за ними глаз да глаз! Если бы не твоя мать, я бы его съел от греха подальше. Он наверняка нас подслушивал ещё задолго до прихода хозяйки.

– Он мне тоже не нравится, – сказал Матфей. – Никогда не понимал, зачем держать змею в доме, да ещё давать ей волю ползать всюду, где ей приспичит.

– Он прислужник твоего отца, поэтому она ему потакает, – пробурчал ворон. – Думаешь, хорёк резвится по всему дому, оттого что твой отец его обожает? Он тоже прислужник и дополнительные уши своей госпожи. Готов спорить на свои крылья, что родители узнавали обо всех твоих проделках раньше, чем ты успевал в них покаяться.

– Да, что-то было вроде этого, – согласился Матфей. – Но я никогда не думал…

– О, ты бы никогда и не узнал, если бы остался Спящим.

– Так, стало быть, это ты меня разбудил?

– Ну, не совсем так, – уклончиво произнёс ворон. – Ты готов был проснуться. Я лишь тебя взбодрил.

– Так это так называется? Взбодрил? Кхе-кхе, – Матфей издал нервный смешок.

– Не привязывайся к словам, – буркнул Гамаюн. – Главное, что ты очнулся от сна неведения. Но запомни: никому обо мне не говори. Ну, в том смысле, что я – твой прислужник, к слову вольный, и что нас связывает договор крови. Меня чуть позже ты можешь представить и объявить своим домашним любимцем. Тьфу! Как же я терпеть не могу эту формулировку раба! Но что поделать – конспирация превыше всего.

– Гамаюн, – Матфей впервые обратился к ворону по имени, – расскажи мне о прислужниках. Кто они и в чём их обязанность?

– Ты хотел сказать роль, – поправил ворон. – Вот что, молодой человек. На сегодня уроков достаточно. Запомни, что я тебе сказал. Теперь же приберись в комнате и ступай вниз, помоги матери. Негоже на женщину сваливать все домашние обязанности, тем более что праздник твой.

– Но как же…

– Продолжение завтра, – оборвал Матфея Гамаюн. – У меня тоже есть свои дела. Отдыхай, веселись, но никому ни слова о том, что узнал! Кстати, почитай перед сном книгу, если сил хватит.

При упоминании о книге, Матфей выудил занимательную вещицу из-за спины и прижал к груди.

– Спрячь её подальше от лишних глаз, – ворон покосился на дверь, намекая на недавний инцидент со змеем. – И никому не показывай, никому. Слышишь? Даже самому близкому другу, как бы ни чесался язык. Не упоминай, не намекай и не показывай. Три простых правила счастливой жизни.

– Но если мать и отец такие же, как я, то они в курсе. Разве не так? – спросил Матфей. – Я бы мог с ними…

– Нет! Нет и нет! – тут же с жаром возразил ворон. – Одно правило для всех: молчать о том, что знаешь, даже, если это известно всем вокруг.

– А что будет, если я нарушу это правило и расскажу кому-нибудь? – осторожно поинтересовался Матфей.

– А об этом я тебе завтра поведаю, молодой человек, – каркнул Гамаюн, выбираясь на оконный карниз. – И уж будь добр и умён, чтобы остеречься и не сболтнуть лишнего. Это не только в твоих интересах, но и в моих.

– Ладно, – согласился парень и, тут же спохватившись, крикнул вдогонку птице, перекочевавшей на ветвь клёна. – А завтра – это когда?

– Утром, юноша, утром, – прокаркал ворон и, увидев разочарованное лицо собеседника, усмехнувшись добавил, – но не рано. А то чего доброго, ты спишь, как медведь зимой, и я тебя не добужусь.