– Как хорошо, что я вас встретил, я ведь как раз привез вам сувенир из Петербурга! – Роясь в папке с документами, незаметно вкладываю требуемые банкноты в яркий ежедневник с оттиском Зимнего на переплете, купленный в ближайшей лавке.

Орбитин, глянув мельком за обложку, расплывается в радушной улыбке:

– Тронут, весьма тронут. Зайдите послезавтра, Егор Николаевич, постараюсь отдариться.

– Кстати, о столице. Я ведь, Николай Свиридович, в Петербург насовсем перебираться планирую. Не подскажете ли мне кого-то, с кем в столичном ведомстве было бы так же приятно работать, как с вами?

Собеседник ненадолго задумывается, а потом молча кивает каким-то своим мыслям, прежде чем ответить:

– Могу подсказать, отчего не помочь хорошему человеку. Он, правда, не в администрации работает, а в императорской канцелярии, но с нужными людьми в столице знаком, так что при необходимости сведет с кем надо или посоветует кого. Визитку при следующей встрече подготовлю. Только, не сочтите за грубость, Егор Николаевич, рассчитываю на еще один небольшой сувенир. Пары блокнотиков будет в самый раз. Такие рекомендации дорого стоят.

Караул! Воруют! Грабят! Хорошо, хоть не насилуют. Опять раскошеливаться; но что поделать, такие люди всегда нужны.

«Орбитин Григорий Григорьевич, юрист, канцелярия управления делами ЕИВ», – скромно значится на полученной через пару дней белоснежной картонке. И почему я не удивлен? Еще один Гришка в коллекцию, причем этот аж в квадрате. И стоить его услуги будут, поди, недешево. Ладно, разберемся. Расставшись с дополнительными двумя сотнями, забираю до кучи документы для китайцев и сердечно прощаюсь с юристом. Кто знает, не придется ли снова в Москве решать вопросы…

Под предлогом визита к Антону Малюте навещаю архив и напрашиваюсь на аудиенцию к местной «вдовствующей королеве» – Татьяне Михайловне Арешиной. Понятно, что мадам ни разу не монарших кровей, но за манеру держаться, царственную осанку и умение говорить строго по делу, иначе как «королевой» за глаза ее никто не называл. Вручив купленные специально для нее букет и конфеты, излагаю суть проблемы.

– Союз родов бывает двух видов: равноправный партнерский, когда решения по совместной деятельности принимаются сообща, и подчиненный, когда один род возвышается над другим, – начинает Татьяна Михайловна сеанс просвещения. – Вас именно второй вариант интересует?

– Да, но если можно, хотелось бы коротко и о первом узнать.

– Извольте. Союз создается для решения какой-либо задачи: совместная защита, общее дело, бывают и более экзотические причины, но эти две – наиболее распространенные. Если два рода примерно одинаковы по рангу и готовы вкладывать в общий проект приблизительно равные усилия, не важно, о чем идет речь – о людях, деньгах, имуществе или личном участии, то разумнее создать партнерский союз. Если один род не готов вкладываться наравне с другим, то тот, который тратит больше, получает главенство. Для какой задачи будет создаваться ваш союз?

– Вероятно, общее дело и его защита. – Не говорить же даме правду, что ручного вампира подкармливать собираюсь…

– Тогда в договоре вам необходимо прописать проект, хотя бы его краткую суть, и в рамках этого проекта вы можете распоряжаться средствами вашего союзника по своему усмотрению. – Что приятно, у Татьяны Михайловны нет ни малейших сомнений, кто будет главой нового союза, а я даже не намекал на это. Разве что списать оговорку на женскую привычку гладить мужиков по шерстке, но даже при таком раскладе лесть тонка и искусна, отторжения не вызывает.

Уточнив еще несколько деталей, собираюсь откланяться, как вдруг получаю вопрос в лоб: