С Борисом я поссорился, он так и не дал согласия работать со мной. Обещал, что фирма пришлёт другого консультанта. Сейчас этот вопрос беспокоил меня меньше всего. Я даже не представлял себе, как буду выбираться из города без посторонней помощи. Вообще я не должен входить в город, так как не оплатил услуги фирмы «Занескол» и не оформил продление договора. Формально они имели право меня оштрафовать. Но и это меня не беспокоило – всё заслоняла предстоящая встреча с Инглис.

Вот и она.

– Постойте! – кинулся я к ней. – Извините…

И только тут я понял, что не знаю, о чём говорить. Что спросить? Все слова в один миг показались глупыми, ненужными, лишними.

Инглис, она стояла передо мной, живая настоящая девушка, мечта, воплощение всего лучшего, что я ценил в женщинах. Белокурая стройная девушка с весёлыми серыми глазами, – всё как я просил в программе. Я был в восторге, но так и не смог выразить своё чувство словами.

Видимо, я не произвёл на неё впечатления. Она прошла мимо, бросив презрительный взгляд в мою сторону. Подошла к скамье, села, в точности следуя предписаниям программы.

– Простите, вы, кажется, интересуетесь антиквариатом? – нашёл я, наконец, тему для беседы и сел на скамейку рядом с Инглис.

Она промолчала в ответ и даже не взглянула на меня. Как ни странно, мне это понравилось. Она была просто обворожительна. Ну да, конечно, она не хочет иметь дело с подозрительным типом, каковым я предстал в её глазах. Благородная натура.

– У меня для вас есть деловое предложение, – продолжил я, – так, маленькая очаровательная безделушка, старинная бронза, статуэтка. Понимаете, дело в том, что я художник…

Тут я умолк, потому что представился художником неожиданно для самого себя. Я импровизировал. Теперь нужно было срочно придумать продолжение, чтобы не молчать долго. Главное, не молчать. Ведь она даже повернулась ко мне на долю секунды, и я заметил в её взгляде интерес. Значит, художник – это хорошо. Но, что же дальше?

– Старинная бронзовая статуэтка, – повторился я, – античная богиня Афродита, она отлита в эпоху… – я стал перебирать в памяти названия эпох, лишний раз убеждаясь, что являюсь полным профаном в искусстве.

Инглис ещё раз повернулась в мою сторону и почему-то посмотрела на мои ботинки.

– Специалисты считают, что она была отлита в эпоху позднего барокко, – выпалил я словно студент на экзамене.

Она молчала. Она снова потеряла ко мне всякий интерес и теперь смотрела не на меня и даже не на мои ботинки, а на дорогу, на тот поворот, где уже появился злополучный автомобиль с водителем, которого я ненавидел.

*

Машина лихо затормозила. Послышался хлопок дверцы. Далее всё происходило так же, как я видел это из своего окна. Появился молодой человек: низкорослый, мускулистый, гладко выбритый, со слегка одутловатым лицом. Инглис поднялась. Он приблизился к ней, поцеловал в лоб, что-то прошептал, я не расслышал его слов. Потом он заметил меня.

– Кто это? – спросил он у неё, кивком указав на меня.

– Откуда я знаю? – ответила она с искренним возмущением.

– Ты опять? – строго спросил он. – Вспомнила старые грехи?

– Да что ты привязался! Не знаю я его. Сидит себе мужик, может, ждёт кого-то.

– Ладно, верю. Поехали.

И снова всё происходило как обычно. Они сели в машину. Почти бесшумно завёлся двигатель, и через минуту они скрылись за поворотом.

Я остался наедине со своими мыслями. Точнее сказать, остался наедине со своими разочарованиями.

Во-первых, голос Инглис производил отталкивающее впечатление. Я никак не ожидал, что у неё до такой степени неприятный голос. Хрипловатый, в низкой тональности, он мог принадлежать мужчине, но не этой очаровательной девушке.