– Значит, так, ласточка моя, у нас сегодня такие планы…

У Антона завибрировал телефон. Он достал его и начал читать сообщение, пропуская мимо ушей, что говорит учительница.

– Мне надо отойти, – сказал Антон, перебив Марию Евгеньевну.

– Да, да, конечно, – ответила женщина.

– П… пап! – возмущенно воскликнула Ева.

– По работе надо позвонить, ты пока познакомься с ребятами.

– П… па‑а‑а‑п, – протянула Ева, давая понять, что ей не нравится, что тут происходит.

– Сейчас вернусь, – сказал Антон.

– Я тебе припомню, – сурово произнесла девочка.

Антон вышел в коридор и поднес телефон к уху. Ходил от стены к стене.

– Какое еще дело?! – резко произнес он, как только ответили на том конце.

Он остановился и тупо уставился в пол. Дослушав собеседника, он произнес:

– Была договоренность! Работа раз в полгода! Не чаще!

Антон замолк на несколько секунд.

– Как не того?

Тер пальцами глаза, сморщив лицо.

– Ладно, я подъеду в контору завтра, – сказал Антон и повесил трубку.

Стоял с напряженным видом. Смотрел на женщину, идущую по коридору в его сторону. Та сияла улыбкой, а в руках у нее был букет роз.

«Как же я их ненавижу, – думал он, – подлые, трусливые люди. Мало им все денег. Готовы убрать кого угодно ради своей выгоды. Как так вышло? Не того человека. Боже! А что я? Я просто оружие. Нет, я тут не виноват. Я даже не знаю имен жертв. Ведь если они намереваются убить, то убьют. Наймут меня или кого‑то еще, неважно. Виноват не я. Виноваты те, у кого было намерение убить. А я просто оружие. Без эмоций, без желаний, без личного мотива».

Женщина с цветами, проходя мимо Антона, поздоровалась с ним, но он не обратил на это внимания. Сел на корточки, опершись спиной на стену.

«Вернуть им деньги и послать к чертям? Завтра приехать, отдать деньги, и все. Потом найти работу, а может, вернуться обратно в больницу. Работал бы, как все люди, пока здоровье позволяет. Наверно, уже был бы заведующим отделения. Два высших образования – и что я делаю? Надо успокоиться. Опять эти мысли… Антон, ты это делаешь ради Евы. Работая в больнице, не заработать на ее будущее. Одинокое будущее».

* * *

Тяжелая металлическая дверь отворилась. В помещение зашел один страж. Еще двое стояли в коридоре.

– На выход!

Левий с трудом поднялся с пола, руки его по-прежнему были скованы за спиной.

Спустились по винтовой лестнице. На улице их встретили еще несколько конвоиров. Вдалеке Левий увидел повозку, запряженную двумя лошадьми, приближающуюся к тюремной башне. Сзади к Левию подошел незнакомый человек в черной накидке, расписанной золотыми узорами.

– Я отец Мартин. – Он приложил два пальца ко лбу.

Левий обернулся. Несколько секунд Левий рассматривал переплетения искрящихся на солнце желтых линий на его одежде. Потом ответил:

– Левий Соэ.

– Приятно познакомиться.

– Вы будете сопровождать меня до города?

– Да. Я отвечаю за вас.

– Значит, если я потеряюсь, вам не поздоровится?

– Вы не потеряетесь.

– Конечно, не потеряюсь. Скажите, а это настоящее золото на вашей одежде?

– Настоящее.

– Дорогой, наверное, плащик?

– Вы всегда задаете такие странные вопросы незнакомым людям?

– Мы только что познакомились, отец Мартин.

Тот молчал несколько секунд, глядя в глаза Левию, а потом произнес:

– Да, плащ дорогой.

– Интерес к такой роскоши – очень странное явление для человека, верящего в загробную жизнь.

– Спокойствие перед смертью – вот что действительно странно для человека, не верящего в загробную жизнь.

– Нет, ну плащ‑то какой. – Левий обратился к одному из охранников: – Ты видел, а?

Конвоир проигнорировал вопрос.

– Вы имеете что‑то против роскоши?

– Нет, я просто не вижу в ней смысла. Скажите, отец Мартин, у вас большой дом?