Если бы император не знал об этой встрече, если бы не последние загадочные слова матери, она без малейших раздумий ответила бы отказом. Она хорошо знала, как должна поступить, чтобы не уронить себя и свой род в глазах народа больше, чем это уже произошло. Но переданное императрицей позволение самой сделать выбор смущало, пробуждая сомнения.

Сейчас Кэррайна не могла понять, чего от неё ждут, что выбрать, чтобы не стать источником разочарования в очередной раз.

– Для чего это нужно вам? – поинтересовалась она, надеясь, что ответ гостя прояснит хоть что-то.

Кэррайна не сомневалась, что пришедший руководствуется не пустой жалостью – по крайней мере, не только ей. Если в первые минуты в его лице читалось неприкрытое сочувствие, то теперь он, обескураженный её непонятным для южанина отношением к собственному дару и близкой казни, смотрел на неё с лёгкой настороженностью и неосознанным превосходством.

Кэррайна хорошо знала подобные взгляды и за те годы, что готовилась стать правительницей, научилась встречать их без возмущения и недовольства. Гроэнвурцы и представители других, более мелких южных государств всегда считали жителей Арвизонской империи жестокими и не слишком умными дикарями, осуждая их отношение к илкавам, беспощадные законы и суровые взгляды на жизнь. Те, в свою очередь, презирали южан за беззаботность и вольность манер, мягкость законов и отсутствие единой правящей руки.

– Вам наверняка известно, госпожа, что в Гроэнвуре человеку непросто получить серьёзную должность при дворе. Сейчас я – младший помощник посла, и вряд ли могу надеяться на что-то большее.

– Но вы не хотите провести всю жизнь в разъездах, вдали от родного края, – с лёгкой полуулыбкой продолжила Кэррайна.

Для неё не было секретом, что назначение послом в северные земли гроэнвурцы считали равным ссылке и никогда не радовались этой должности.

– Да, госпожа. И, хоть мне самому не стать илкавом, я могу добиться большей значимости при дворе, введя в семью обладательницу дара. Мой род достаточно стар и влиятелен, чтобы я мог рассчитывать на неплохое место при выполнении этого условия.

– Я правильно понимаю, что для этого ваша супруга должна будет дать клятву верности вашей стране и вашему правителю, и не отказывать в помощи, если нужно будет воспользоваться её способностями?

– Да.

– И вы предлагаете эту роль мне?

– Да, – снова повторил гость.

– Насколько мне известно, на вашей родине принято много значения придавать чувствам. Почему вы не хотите жениться на ком-то, кто будет вам нравиться? Я слышала, браки между людьми и илкавами в Гроэнвуре не редкость, может быть, вам удалось бы подобрать более подходящую пару.

– Хотите сказать, что я вас недостоин? – гость широко улыбнулся, нисколько не задетый её реакцией. – Я это знаю, но думал, что любая судьба предпочтительней смерти. Тем более я не предлагаю вам ничего страшного, и мы наверняка могли бы поладить. В любом случае, никому не стало хуже от того, что я озвучил своё предложение, а вы вольны от него отказаться.

– Я только хотела знать, почему вы пренебрегаете принятыми у вас обычаями, – проговорила Кэррайна, несколько обескураженная такой прямотой.

– Я уже любил однажды. Не думаю, что это случится снова, – серьёзно ответил мужчина. – А никто из жительниц Гроэнвура не согласится стать женой человека, которому нужен лишь наследник и место при дворе.

– Что ж… Я поняла. Надеюсь, вам не придётся пожалеть о своём выборе.

Они покинули империю уже на следующий день. Перед отъездом Кэррайна больше не увидела ни отца, ни мать, и так и не сумела понять, оказалось ли её решение правильным.