– Что?! Не волноваться, когда меня пытаются сожрать?! И это серьёзно помогло бы спастись от вашего монстра?! Я защищалась!

В воздухе снова затрещали зарождающиеся из ниоткуда искры, но Соня уже не обратила на это никакого внимания.

– Он не нападал на тебя, – заметила наставница, беря её за руку и легко гася ненужную вспышку силы. – Ты сама придумала опасность и натворила бы уйму бед, если бы это не был просто урок.

– Это жестоко, – потерянно пробормотала Соня, чувствуя, как минутная вспышка раздражения, вызванная пережитым страхом и последовавшим за ним несправедливым обвинением, сменяется полной опустошённостью. – Вы могли сначала хоть что-нибудь объяснить…

– Ты ведь не собираешься советовать мне, как лучше проводить уроки? – строго уточнила Кэррайна. – Можешь поверить, здесь об этом знают лучше тебя.

– Вы сделали всё это специально, – упрямо повторила Соня, стараясь не встречаться взглядом с наставницей. – Чтобы от меня избавиться.

– Ты слишком много о себе думаешь, – невозмутимо ответила та. – Если бы я решила от тебя избавиться, мне бы не понадобились обходные пути.

– Тогда почему вы не дали мне сначала посмотреть, как с подобным справляются другие? Или каждый здесь в первый же день обучения сталкивался с подобной задачей? И зачем нужно морить меня голодом? И…

– Тебя никто не вынуждает голодать, – возразила наставница, пропуская мимо ушей остальные вопросы. – Кухня открыта для каждого.

– И где она, ваша кухня? Меня здесь никто не понимает. И никто не хочет мне помочь. Я умру в одном из ваших одинаковых коридоров раньше, чем найду что-нибудь нужное!

Кэррайна недовольно сжала губы. Невозможно было не признать, что новая ученица права.

– Хорошо, – не скрывая, что жалобы вызывают у неё только презрение и никакой жалости, произнесла наставница. – Когда у кого-нибудь из слуг будет свободное время, для тебя проведут экскурсию. А сейчас садись на место и внимательно наблюдай, как нужно справляться с заданиями.

Ближе к вечеру, когда Соня уже думала, что о ней забыли или наставница и вовсе не собиралась выполнять данное обещание, в дверь постучали.

Девушка неохотно оторвалась от бессмысленного созерцания потолка, полагая, что это снова кто-то из приятелей её соседки, которые то и дело зачем-то заглядывали в комнату. Однако вошедшая обратилась к ней. Соня едва не бросилась обнимать незнакомку, когда та с неожиданным дружелюбием объявила, что готова проводить её, куда она захочет.

– Можно мне что-нибудь поесть? – нетерпеливо осведомилась Соня, решив не тратить времени даже на знакомство.

За прошедший день Соня успела в отчаянии обшарить вещи соседки, воспользовавшись тем, что вернулась с занятий раньше неё. Голод надёжно заглушил и страх, и угрызения совести, однако из съедобного удалось найти только пакетик сушеных фруктов, похожих на финики.

Соня съела несколько, надеясь, что соседка не заметит пропажи. Но всё равно этого было слишком мало, чтобы считать себя пообедавшей, только теперь к её мучениям прибавилась жажда.

– Конечно. Пойдёмте за мной, госпожа, я покажу кухню. Можно выбирать что-нибудь из готового или, если захочется, приготовить что-нибудь самостоятельно.

– Думаю, сейчас мне точно подойдёт что-то из того, что есть, – усмехнулась Соня, поспешно устремляясь за долгожданной помощницей. – Только я никакая не госпожа.

– Это традиционное обращение к илкавам, – с оттенком недоумения пояснила девушка.

Соня вздохнула, подумав, что в свете последних событий по отношению к ней это традиционное обращение звучит издевательски.

– Давай лучше по имени. Я Соня.