– Уходи, – сказал он спокойно.

– Лаое, – пропищала женщина, пытаясь повторить попытку обнять его за плечи.

– Катись, – резко прикрикнул он.

– Лаое, – захныкала женщина, – я так старалась… так старалась вам понравиться… Что я сделала не так? Лаое… если вы недовольны, я в следующий раз…

– Следующего раза не будет, – гаркнул он.

Шилан вскочил, перепрыгнул через её тело, подтянул и перевязал поясом штаны, накинул верхний халат.

– Лаое… – плаксиво, прикидываясь обиженной, пропищала женщина.

Шилан поднял с пола её тряпье, кинул его ей, развернулся и вышел из комнаты на улицу.

– Эй, кто-нибудь! – крикнул он.

К дверям подскочили два охранника, стоявшие за углом.

– Это так вы охраняете мои покои? – крикнул он на них.

– Но… мы думали… – начали они оправдываться.

– Каждый из вас пусть отправляется на задний двор и получит по десять ударов… смените караул. И чтобы я вас больше не видел в моей поместье.

– Но… слушаюсь, – ответили охранники, понурившись.

– Эй! Кто-нибудь, – крикнул опять Шилан.

Из помещения напротив выбежали заспанные Юй Мин и Цин Вуи, подбежали к Шилану и стражникам.

– А-Мин, – Шилан кивнул на хэйдзявеев, – проследи, чтобы они получили наказание и вернулись в лагерь, и… отправь эту, – он обернулся, кивнул на свою комнату, где одевалась ночная гостья, – их обеих, не знаю… куда-нибудь подальше с моих глаз. Даван, когда мутин вошла в вангон наложницей, даровал ей сотню дворов с крестьянами… поселите их в тех домах…

Шилан зашагал вдоль галереи, сам не понимая, чем он раздосадован.

– Шаочжугон, – окликнул его Юй Мин, – вы куда?

– В конюшню, – ответил Шилан, – там переночую.

Ему была неприятна сама мысль – возвращаться в комнату, в кровать, где всё пропахло этой женщиной. Уж лучше потерпеть запах конского навози и жесткий настил из сена, чем…

– Шаочжугон, – окликнул его Юй Мин, – в поместье есть несколько свободных комнат, может…

Шилан обернулся.

– Хорошо, – кивнул он, – веди.

На следующий день настойчивых дам выпроводили из поместья и отправили на проживание в один из деревенских домов, платящих оброк Лин гуифей.

***

Через несколько дней, в течение которых даван гадал и приносил жертвы, Шилана вызвали в вангон. Его даже не пропустили в главный зал, евнух зачитал приказ прямо на лестнице у входа: «Назначить циванзы Лин Шилана – шаодзяндзюном52, выделить под его командование тысячу солдат и отправить на южную границу Шань в подчинение к, отбывшему туда ранее, И дзяндзюну».

Приняв приказ Шилан поблагодарил давана, поклонился в сторону главного дворца и прямиком отправился в лагерь.

Прибыв к номинальной границе c Вэй, присоединившись к армии И дзяндзюна, Шилан и тысяча солдат, находящихся теперь под его командованием, развернули лагеря в указанном ему И дзяндзюном месте, вдоль одного из притоков реки Дофа. Из-за рельефа местности боевые повозки не могли участвовать в сражениях, все военные действия велись пехотой и конницей. Имея на руках карту с расположением и количеством войск противника, И дзяндзюн окружил помеченные территории, уничтожил укрепления и в течение двух недель разгромил все позиции вэйцев и ставку Фу дзяндзюна, быстро отвоевал принадлежащую ранее Шань территорию, подошел со своей пятитысячной армией к перевалу Иншань.

Таким образом, еще в столице получив приказ от давана: «Занять территорию провинции Иншань», уже через несколько недель после начала военных действий И дзяндзюн, был готов с пятитысячной армией вторгнутся на пограничную заставу, перейти перевал, захватить всю территорию провинции Иншань.

Вечером Шилан, вызванный в главный шатер И дзяндзюна, шел вдоль рядов пленённых ранее вэйцев, оставленных в живых специально для отправки в столицу. После окончания военных действий и захвата провинции Иншань, этих пленных доставят в Аньян или Цисы, где они будут ожидать своей участи: казнь, рабство или церемония жертвоприношения богам.