В контексте нашего «пучка волокон» исторической картины, появление Крамиша перечёркивало все усилия ГРУ по изоляции Коваля «от тлетворного влияния Запада».
Случайность этого совершенно несанкционированного контакта была следствием именно атмосферы либерализма – ректорат РХТУ оказал любезность американскому историку без всяких консультаций с «компетентными органами». В результате Жорж Коваль получил вполне легальный канал общения с американцами, будучи уже официально признанным, но публично не представленным российским разведчиком.
Идеальная позиция для свободного общения! Ведь теперь именно он, Жорж Коваль, он лично, решал, что следует, а чего не следует сообщать Крамишу, что позволительно, а что – нет. Он снова становился самостоятельной фигурой, «кошкой, которая гуляет сама по себе». И снова мог жить, руководствуясь своим любимым девизом: «Я сам!».
К этому моменту он уже ясно понимал, что ГРУ ведёт с обществом игру «на своё возвеличивание», а с ним – игру «на приручение». Вот какую оценку он дал этой игре. Оценка как-то случайно всплыла в ходе моей беседы с Л. С. Соловьёвой, семейным историком Ковалей:
«Неожиданно для меня Л. С. вдруг спросила: «В каком году вышла книга Лоты? В 2002? Я помню, что после выхода книги «ГРУ и атомная бомба», дядя Жорж говорил, что эта книга – часть целой кампании, которой ГРУ пытается обелить себя в глазах общественности…». Я невольно прервал её – «Да! И я думаю…» и оборвал себя, поскольку эта же мысль раньше возникала и у меня, но я не хотел навязывать её собеседнице. Л. С. поняла меня, и потому продолжила: «Нет, нет – я помню, что это были его слова о том, что выход книги – не «разовая акция», у них на самом деле была целая кампания ГРУ по реабилитации своего имиджа»…[164]
Это воспоминание – очень важное свидетельство того, что отношения ГРУ и Жоржа Абрамовича не были «простыми» никогда, а история с «раскрытием» деятельности агента Дельмара – это не простая дань уважения со стороны ГРУ к своему ветерану.
Эпистолярные игры с Крамишем
Но и восстановившиеся отношения с Крамишем не были простыми. Крамиш, также, как и ГРУ, имел «свой интерес». Очевидно, что он хотел использовать своё знакомство с Жоржем для собственного пиара как историка. Он понимал сложность положения Жоржа и действовал умно и аккуратно.
Вот один из примеров того, как Жорж и Крамиш использовали в переписке свои интеллектуальные способности, демонстрируя друг другу высочайшие IQ ☺.
Однажды Крамиш сообщил Жоржу, что к нему обратился некий Владимир Иванов с просьбой рассказать о его отношениях с Жоржем:
Дорогой Джордж, этот человек (см. ниже) написал Джозефу Олбрайту, автору книги о Теде Холле, и просит, чтобы я с ним связался. Ты знаешь Иванова и его журнал? Что ты посоветуешь ответить ему?[165]
В письме приводилось и обращение Иванова:
Уважаемый г-н Крамиш,
Прежде всего, поздравляю Вас с НОВЫМ ГОДОМ.
Спасибо за Ваш ответ. Дело в том, что я пишу статью в газету «Independent military review» о г-не Джордже Ковале. Насколько я знаю, Вы были с ним знакомы. Не могли бы вы мне рассказать что-то о нем. Заранее большое спасибо. Мы также готовы опубликовать ваши статьи в нашей газете.
С уважением,
Владимир Иванов
Независимый обозреватель The Independent Military Review[166]
Жорж берёт паузу… Но вопрос о «журналисте Иванове» явно волнует Крамиша. Через месяц он обращается к Майе:
Дорогая Майя, я обеспокоен, что давно ничего не получал от Джорджа. Он в порядке? Я сообщил журналисту Иванову, что дам комментарии только с разрешения Джорджа. Иванов беседовал с ним?[167]
И на это письмо Жорж даёт содержательный ответ: