– Сонбэ[6]?.. – единственное, что могла сказать Сэ Вон после долгих раздумий.

– Что?

После ответа Сэ Вон До Уна охватило неприятное чувство. Он даже не смог понять в чем причина этого.

– Это был не парень, а моя первая любовь. – ответила Сэ Вон с раскрасневшимся лицом.

Ее застенчивая реакция еще больше разозлила До Уна.

– А, понятно.

До Ун еле сдержался, чтобы не сказать, что хочет взглянуть на этого сонбэ. Ведь это было чувство, которое можно было назвать ничем иным, как ревностью. Пытаясь проигнорировать это чувство, До Ун увеличил скорость.

Сэ Вон определенно отличалась от других городских девушек своей свежестью. До Ун подумал, что скорее всего причина в этом.

Тем не менее он почувствовал некоторое облегчение от слов, что это был не парень, а первая любовь.

– Хорошо, оппа.

В конце концов, у До Уна получилось услышать эти слова из уст Сэ Вон. Хотя До Ун никогда не смог бы занять место этого «сонбэ», он чувствовал странное желание занять роль «оппы», которая никому раньше не принадлежала.

Когда они зашли в больницу, медсестра сразу проводила их к врачу. То, что медсестра отчетливо помнила лицо До Уна также сыграло свою роль. Из-за его эффектной внешности среди медсестер сразу пошли слухи.

Благодаря этому и врач сразу узнала До Уна.

– Хорошо… Ну раз вы пришли вместе…

Она сразу начала просматривать все медицинские записи и вытащила историю болезни госпожи Кан.

– Деменция у нее появилась достаточно рано.

Сэ Вон сглотнула. Когда врач рассказывал о болезни матери, она не могла перестать нервничать.

Сэ Вон крепко сжала руки. Её волнение, казалось, перешло До Уну.

– Однако это не такая редкость в деревнях.

– Да? Почему же так?

– Я рассказывала ее сыну в прошлый раз… – врач на мгновение поколебалась и продолжила. – … Когда дети выросли и стали независимы, она осталась одна, потеряв волю и цель в жизни. Муж скончался также очень рано, поэтому у нее совсем не осталось желания к жизни.

Услышав это, сердце Сэ Вон замерло. Всю дорогу назад она молчала.

До Ун не мог вымолвить ни слова, потому что Сэ Вон была шокирована больше, чем ожидалось. Ему казалось, что если он сейчас заговорит, то это произведет обратный эффект.

В конце концов, Сэ Вон первая нарушила молчание. Она сказала радостным голосом:

– Но благодаря тому, что Вы заходили так часто, не думаю, что ей стало хуже. Большое спасибо.

– Ай, да это…

До Уна смутили неожиданные слова благодарности Сэ Вон, поэтому он громко рассмеялся без особой причины.

*Ха-ха!*

– Если ты действительно благодарна, то поставь печать.

Выражение лица Сэ Вон сразу поменялось. До Ун посмотрел на нее с недоумением.

– Сэ Вон, я серьезно…

– ?..

– Нахождение дома наоборот делает состояние твоей матери еще хуже. Так как она остается привязанной к прошлому.

– Но…

После консультации с врачом, слова До Уна имели под собой некую обоснованность.

Но всё же она не могла согласиться с его словами. Потому что мама, возможно, хочет оставаться в счастливой нереальности, нежели в несчастной реальности.

Верно было и то, что в последнее время мать казалась необычайно счастливой. Раньше она всегда была раздражительной и истеричной, и ей было трудно находиться с ней рядом, но теперь она не была такой.

Подъехав к холму, До Ун осторожно остановил машину и сделал предложение для Сэ Вон:

– Сэ Вон, я не меньше твоего переживаю о состоянии твоей мамы. Как на счет того, чтобы поменять обстановку вокруг?

– Вы серьезно? – спросила с серьезным лицом Сэ Вон.

До Ун на мгновение опешил. Конечно, контракт был важен для него, но это не значило, что он не беспокоится о состоянии госпожи Кан.

– Конечно.