Юэх считал себя здравомыслящим человеком, не дурачком-романтиком, но любовь, которую он в себе обнаружил, не поддавалась анализу. Они делились мыслями и чувствами, и он убедил себя, что им с Ванной не обязательно ежедневное общение. Когда несколько лет спустя она уехала в школу матерей, расставание было печальным, но ее способности нужны были на Валлахе IX.

– Как твои медитации? Твое обучение?

Он не знал, о чем еще спросить. Он помнил времена, когда они жили на лесистом берегу озера на Ричезе, в темноте давали друг другу обещания, смеялись только им понятным шуткам. И думал, что сделали с ней сестры за прошедшие годы, чтобы изменить ее.

Ванна решительно прошла к хорошо освещенному месту у стены и остановилась, сложив на груди руки.

– Душа человека сложна, Веллингтон. Для понимания нужно много времени. – У нее были золотисто-каштановые волосы, маленький рот и тонкие губы, которые хоть редко, но изгибались в светлой улыбке. – Хочу расспросить тебя о Ромбуре и Тессе Верниус. Ты ведь личный врач эрла и должен знать ответы.

Юэх потер пальцами висячие усы и чуть нахмурился.

– Это тебе любопытно, Ванна, или спрашивают сестры? Поэтому сестры прилетели сюда?

– Нет, Веллингтон, это мое любопытство, которое полезно сестрам.

Он старался сохранить способность решать самостоятельно.

– Что ты хочешь знать?

Он чувствовал, как внутри снова воздвигаются стены.

– Кибернетические органы эрла Ромбура функционируют правильно? Его жизнь стала относительно нормальной?

– Нормальной насколько возможно. Учитывая небольшое количество сохранившегося клеточного материала, с которым мне пришлось работать после несчастного случая, компоненты Ромбура функционируют хорошо.

Она продолжила, словно задавая очередной вопрос из заранее заученного списка:

– А как леди Тессия? Бронсо родился почти двенадцать лет назад, после несчастного случая. Они могут иметь еще детей?

– У Тессии нет желания, а Ромбур не способен.

– Значит, она плодовита, а Ромбур бесплоден?

Юэх слышал свои слова, но они шли у него с языка словно сами по себе. Ему очень хотелось восстановить внутреннюю связь с ней.

– Бронсо не биологический сын Ромбура. Генетический его отец – сводный брат Ромбура Тирос Реффа, незаконный сын старого императора Элруда Второго и леди Шандо Балут. У Ромбура и Реффы одна мать. – Не в силах скрыть тревогу в голосе, Юэх быстро добавил: – Мальчик не знает. Мы сохранили это в тайне. Ты знаешь, как предвзято относятся к искусственному осеменению.

«Почему я ей об этом рассказываю?»

Его лицо стало суровым.

– То же самое касается замены поврежденных органов кибернетическими компонентами. То, что я восстановил в тебе, демонстрирует возможности моей работы. – Он снова почувствовал боль. – Ты можешь иметь детей.

Ванна ответила, как незнакомка:

– Кое-чему не суждено осуществиться, Веллингтон. Будь доволен тем, что у нас есть.

Он всегда хотел иметь детей, но почти сразу после их брака Ванна попала в серьезную передрягу, в которой были повреждены ее репродуктивные органы. Когда она поправилась, Юэх сумел заменить поврежденные ткани и органы, так что она снова была способна рожать – теоретически. Но не стала.

И сейчас в его сознании неожиданно возник вопрос. Юэх не был уверен, что хочет знать ответ, но не сумел сдержаться.

– Скажи мне правду. Сестры запретили тебе рожать?

Ванна еще мгновение сохраняла невозмутимость и спокойствие, потом все рухнуло. Пусть прошло много лет, но он знал ее достаточно хорошо, чтобы заметить небольшие перемены, уловить оттенки настроения.

– О, у меня были дети, Веллингтон. Я родила четверых – отпрысков тех, на кого указывали сестры Бене Гессерит: важные линии кровного родства, необходимые комбинации генов.