Магир бесстрастно кивнул едва заметно. Шло время, уже дневной зной, разогнал по тенистым закоулкам и старым каменным развалинам бродяг, а, он, все сидел недвижимо, словно ждал чего то.. Солнце уже медленно завершало свой круг когда тонкая девичья фигура показалась в этом забытом богом углу, отвеленном нищим..Алима, легко опустилась на корточки рядом с Магиром и лукаво улыбнувшись попросила – Кара-Хожа. Ведь так зовут тебя? Сыграй. Ты, так чудесно играешь. А я заплачу тебе. И словно какая то мягкая лапа сжала тоскующую душу волка – одиночки. Словно трель горного ручейка зазвенела мелодия. И по детски расрыв изумленные глаза слушала дева. Наконец, когда последний звук растворился в раскаленном воздухе, она сунула монету в ладонь Магира и решительно сказала – Идем со мною. Магир сдержал изумление, бесстрастно глядя ей в лицо. Он неторопливо собирал свой нищенский скарб, под изумленными и удивленными взглядами. А наблюдавшая за ним дева, неторопливо, поясняла – Сегодня ровно пять весен как не стало отца. Согласно вере и обычаю рода нашего. В этот день нужно накормить нищего и раздать 5 из них, милостыню. А ты, так чудно играешь, у тебя нет таких страшных язв как у других, ты, не смотришь как Зафар, готовый разорвать в клочья..И.я упросила апу, что бы гостем в доме стал, ты, Кара-Хожа. Идем же скорее! Как ни был закален превратностями судьбы человек дороги, но и, он, с трудом сдерживал улыбку, слушая это беззаботное щебетание.

Старая Зейнаб, вдова купца, накрывала досторхан, время от времени поглядывая на черноглазого гостя, смывавшего на двре грязь и пыль. Магир наслаждался вечером, чудесной едой, давно не испытанным ощущением покоя и тепла чужого очага..Того, чего по воле судьбы лишен он был, того что даже перестало сниться ему..После трапезы он медленно взял в руки руд и чудеснейшая мелодия, словно напоенная ароматом фруктов, звенящая, словно детский смех, разлилась под сводами старого дома. Уже высыпали на небе звезды, когда прочитав короткую молитву напутствия, хозяйка закрыла за ним дверь на улицу. И тихо улыбаясь своим мыслям, он, шел обратно, туда где суждено было ему ночевать. Вот наконец коновязь, здесь ярко горели походные горны, слышался перезвон молотков и позвякивание оттачиваемых клинков. «Кочевники куют коней, так, значит через 3 – 4 Луны, они, уходят в Коялык, а вот меняется стража у стен у арка.»

И тоска, чудовищная тоска, стиснула его горло..Здесь в этом веселом шумном городе живут люди, давшие ему тепло очага, безродному бродяге, здесь, словно ребенок смеется и радуется жизни Алима. У нее такие чудесные глаза, цвета весених ящерок, которых он ловил в детстве. Прошло еще два дня. Магир, теперь целыми днями бездумно бродил по узким улочкам, снедаемый странной, неведомой до этого тоской. Он старался не думать о том, что будет здесь через несколько дней, с невнятным предчувствием надвигающейся беды, старался отогнать то и дело всплывающие в памяти зеленые глаза, девичью улыбку под полупрозрачной накидкой.

Вот наконец и привычное для него место, в нише старой стены. Примостившийся рядом с ним, дервиш, вдруг едва слышно сказал- От тебя ждут ответа.. И тихо ответил человек дороги, едва сдерживая судорогу в горле-Кочевники уходят через 4 Луны, стража у арка меняется три раза в ночь

Бродяга довольно оскалил редкие зубы – Якши, чок якши, Кара-Хожа. Я сейчас уйду, пока не закрыли ворота стражи. Тебе приказано уходить через 8 ночей., когда начнут высыпать звезды, спутники людей дороги.

И с бессильной яростью смотрели в спину ему глаза Магира. Он отдал бы все на свете, что бы этот страшный вестник не добрался до покоев зловещего старика Дахира. Веселое утро разбудило город, звучно закричали водоносы, заспешили на рынок торговцы и ранние покупатели. Магир безучастно сидел у стены, и тоска, лютая тоска, застыла в его глазах. Голос Алимы ударил его в самое сердце – Кара-Хожа. Пойдем со мной. Апа сказала, что, мы, наймем тебя работником. Она еще назвала тебя «Ашьяб Чашм» и «Ашьяб Хаар.» – старые волосы и старые глаза. Она сказала, что, ты, очень славный и не пристало тебе слоняться бездомным бродягой под открытым небом, и много горя в сердце твоем. Послушно, словно ребенок, встал человек дороги и не чувствуя ног, пошел вслед за беспечной девой, мысленно проклиная судьбу и себя самого..