Из-за девчонки? Смешно.

«Из-за девчонки», - повторяю мысленно. Надо найти похожую и вставить…

И внутренне содрогаюсь, вспомнив маленькую давалку у подъезда Снежаны.

«Без подделок обойдусь», - сцепив зубы, прохожу из комнаты в комнату. Даже на балконы выглядываю. Но гадского рулона нигде нет. Хоть тресни!

Точно помню, что покупал пятнадцать. Остается только камеры наблюдения посмотреть.

«Тебе нехрен делать? Ну поперли рулон и что?» - спрашиваю себя мысленно.

Да хотя бы и так. Могу и обои поискать. Все что угодно, лишь бы не думать о Настеньке. Не забивать себе голову влажными фантазиями.

Снова возвращаюсь в холл, оттуда - в столовую. Мужики с кисточками в руках застывают на месте. Смотрят на меня с плохо срываемым ужасом. Дожился! Меня даже работяги боятся. Или у них рыльце в пушку? Придирчиво оглядываю комнату. Тут вообще пусто. Придраться не к чему. Вот только…

Неожиданно для всех, и для себя самого тоже, опускаюсь на корточки. Слегка приподнимаю край плотной бумаги, которой так тщательно устлан весь пол. И вижу на обратной стороне до боли знакомый рисунок. Бинго!

Нашелся мой рулончик!

- А ну-ка пойди сюда, - зову прораба, резко подскакивая на ноги. – Это что, твою мать? Какого хрена ты полы обоями стелешь?

- Георгич, так я это… - взволнованно воет Славик. – Я не знал…

Схватив за грудки козла, швыряю его об стену. И тот осев на пол, плачет как маленький.

- Георгич, пощади… Христом богом молю.

Выдыхаю, выпуская пар. Вместе со злостью куда-то уходит страсть и дикие фантазии о Насте Макаровой.

- Не бойся, бить не буду, - замечаю с накатившей в момент усталостью. Пыл сошел. А руки марать неохота. – Рулон обоев с тебя, Слава. И штраф две тыщи баксов.

15. 15. ЧП

15

Александр

На работу я прибываю в хорошем настроении. Только плечо болит, зараза. Старая травма дает о себе знать при резких движениях и нервотрепке. А сегодня этого добра у меня в избытке.

- Вызови Артема, - прошу секретаршу, проходя к себе в кабинет. Сразу же снимаю галстук и пиджак. Откидываю прочь. Какого я вообще сегодня в «пижаме» на работу заявился? Никакого официоза не намечается. Можно было бы и джинсы надеть.

Видать хотел перед Настей покрасоваться, вот и вырядился как жених. Придурок, блин!

Морщась, тру больное плечо и стараюсь так усесться в кресле, чтобы ни в коем случае его не побеспокоить.

- Тебе чай или кофе, Александр Георгиевич? – появляется на пороге Юля. Ни кормой, ни буфетом господь мою секретаршу не обидел. Как боевой корабль она вплывает в кабинет. Смотрит жалостливо. – Ты с кем-то подрался?

- Да нет вроде, - морщусь, пытаясь уйти от взгляда сканера. – Айтишников позови, - велю, включая комп и прошу по-свойски. – И нимесила мне наболтай, пожалуйста.

- Опять плечо? - вздыхает Юля. Бодрой лошадкой спешит в приемную.

И через минуту возвращается с хрустальным стаканом. В два глотка выпиваю мутную жидкость и внимательно смотрю на секретаря.

– Юля, айтишники, где?

- В Караганде, - огрызается она. – Хоть немного в себя приди, Александр Георгиевич. Успеешь сожрать этих охломонов…

- Юля! – рыкаю предупреждающе.

- Что Юля! – фыркает она, буравя меня пристальным взглядом. Зыркает глазищами, обрамленными густо накрашенными, словно лапки жука, ресницами. Зрелище жуткое. Характер скверный. Зато мой человек. Преданный и порядочный.

- Иди работай, - отмахиваюсь раздраженно. – И жду айтишников. Когда ты там их соблаговолишь вызвать.

- Через пятнадцать минут, - отрезает цербер и уже марширует к двери, когда ко мне в кабинет влетает разъяренная Снежана.

А я и думать забыл о ней! И Юлю не предупредил. Придурок…