– Слыхал новости? – сказал Рэт. – По всему берегу только об этом и говорят. Тоуд отправился в город первым поездом. Там он купил себе самый большой и самый дорогой автомобиль.

Кроту уже давно хотелось познакомиться с Барсуком. По тому, как о нём говорили, Крот заключил, что Барсук – очень важная фигура и, хотя он редко появлялся, его влияние на всех отчётливо ощущалось. Но когда бы Крот ни обратился с просьбой к дядюшке Рэту, тот каждый раз отвечал очень неопределённо.

– Хорошо, хорошо, – говорил дядюшка Рэт. – Он сам как-нибудь появится, тогда я тебя с ним познакомлю. Отличный парень! Но ты должен принимать его не только таким, какой он есть, но и когда он есть.

– А ты не мог бы пригласить его сюда, устроить, например, званый обед или что-нибудь такое? – спросил Крот.

– Да он не придёт, – просто ответил дядюшка Рэт. – Барсук ненавидит общество, и приглашения, и обеды, и всё такое в этом духе.

– Ну а предположим, мы с тобой сами сходим к нему?

– Я убеждён, что ему это решительно не понравится, – сказал дядюшка Рэт с тревогой. – Он такой застенчивый, да нет, он бы просто на нас обиделся! Я ещё ни разу не решился явиться к нему в дом, хотя мы с ним очень давно знакомы. Кроме того, нам просто нельзя. Он живёт в самой середине Дремучего Леса.

– Ну и что? – заметил Крот. – Помнишь, ты же говорил, что там нет ничего особенного.

– Ну говорил, – ответил дядюшка Рэт уклончиво. – Но мы пока что туда не пойдём. Не сейчас, понимаешь? Это очень далеко, и в это время года он, во всяком случае, не бывает дома, и вообще он сам придёт, ты подожди.

Кроту пришлось удовлетвориться этим объяснением. Но Барсук всё не появлялся, а каждый день приносил свои развлечения, и так продолжалось до того времени, пока лето окончательно не ушло и холод, дождь и раскисшие дороги не заставили сидеть дома, а набухшая река неслась мимо окон с такой скоростью, что ни о какой гребле даже и подумать было невозможно. В это время Крот снова поймал себя на том, что мысли его неотступно вертятся вокруг Барсука, который живёт своей непонятной жизнью совершенно один в своей норе в самой глуши Дремучего Леса.

Зимой дядюшка Рэт много спал: рано ложился, а по утрам вставал очень поздно. В течение короткого дня он сочинял стихи или занимался какими-нибудь другими домашними делами, и, конечно, кто-нибудь из зверей постоянно заглядывал к ним поболтать. Само собой, было много рассказов, полных интересных наблюдений и всяких удачных сравнений, все пускались в воспоминания о лете и о том, каким оно выдалось.

О, лето было роскошной главой в великой книге Природы, если внимательно в неё вчитаться. С бесчисленными иллюстрациями, нарисованными самыми яркими красками! Они изображали весь нескончаемый пёстрый карнавал, который разворачивался на берегу реки прекрасными живыми картинами. Первым появился алый вербейник, потряхивая спутанными локонами, заглядывая с берега в зеркало реки и улыбаясь собственному отражению. А потом не задержался и кипрей, нежный и задумчивый, как облако на закате. Окопник белый, взявшись за руки с алым, приполз следом. Наконец однажды утром застенчивый и робкий шиповник тихо ступил на сцену, и каждому становилось так очевидно, как будто об этом возвестили аккорды струнного оркестра, переходящие в гавот, что июнь окончательно наступил. На сцене ожидался ещё один персонаж – пастушок, который будет резвиться с нимфами, рыцарь, которого дамы ждут у окошек, принц который поцелуем пробудит к жизни спящую принцессу – лето. И когда таволга, весёлая и добродушная, одетая в благоухающий кремовый камзольчик, заняла своё место, то всё было готово на сцене, чтобы летний спектакль начался.