И для достоверности рукой, как веером, помахал, исчезая.

— И ведь не раскаивается ни на грош! — спокойно заметил Даниэль.

Затем усмехнулся, прищурился, подул и...

— А-а-а-а! Дан, пыльца лепреконов, крылья мыши! Ты что творишь!

Тристан влетел в комнату, весь покрытый сосульками.

— Я-то? — невинно уточнил Даниэль. — Всего лишь хотел пошутить.

Трис насупился, но при этом выглядел так забавно, что я рассмеялась.

— Принеси лучше пару свечей, может не хватить, — попросил Даниэль, щелчком пальцев высушивая на Тристане одежду.

Едва мужчина снова исчез, фейри подошел ко мне.

— Ты правда сама выбрала эти рукава?

— Да. Трис сказал, что так я буду под защитой вашей семьи, если мне кто-то встретится. Но полагаю это не совсем так...

Даниэль посмотрел мне в глаза, заставляя сердце биться чаще, а потом провел рукой по рукаву возле запястья.

— Видишь, здесь нет герба на основании?

— И?

— Значит, ты под защитой того, кто влил силу в вышивку, а не рода.

— То есть под вашей?

— Разумеется. И давай уж на «ты» перейдем. Только всем подряд не разрешай такого обращения. По крайней мере, в нашем мире. Здесь позволительно забывать про условности родственникам и близким людям. И друзьям, разумеется.

Я кивнула, про себя подумав, что ни старомодные рукава, ни знания об этикете этого мира мне не нужны. Совсем скоро я вернусь домой.

— Нари... То есть Инга, что-то не так?

Я покосилась на него и решила поделиться сомнениями.

— Вы... то есть ты так говоришь, будто я собираюсь здесь остаться.

Даниэль сверкнул изумрудными глазами.

— У меня, как у любого фейри, бывают предчувствия.

Расспросить подробнее я не успела, потому что появился Тристан.

— Пойдемте во двор. Я все принес.

Мы вышли, и я оглянулась. Дом, где жили братья, оказался небольшим двухэтажным особнячком, построенным из крупного неровного камня. Чем-то он напоминал гранит. Стены обвивали плющ и белый вьюнок. И ничем дом не отличался от тех, что существовали на Земле. Я даже немного разочаровалась.

— Инга, ты готова? — поинтересовался Даниэль, отвлекая.

Я обернулась, теперь рассматривая цветущий сад, окруживший жилище фейри. Никаких необычных деревьев, огромных цветов и чего-то из ряда вон выходящего. Вокруг кусты красных и белых роз, а за ними — стеной тонкие осинки с молодыми елочками. Пахло медом, дикими травами, хвоей, розами и почему-то жасмином. И все эти запахи перемешивались, создавая невероятный аромат. Жужжали мохнатые шмели, садясь на цветы. Порхали пестрые бабочки и белые мотыльки. В густой листве деревьев пели птицы. Просто сказка!

— Инга...

— Здесь так красиво! — заметила я, смущенно улыбаясь.

— Вечное лето, — усмехнулся Трис. — А вот в Твируне наоборот вечный холод...

— Правда? А у нас времена года разные. Одно сменяется другим.

— У нас тоже, — отозвался Даниэль, задумчиво на меня посматривая.

— Но Трис сказал, что тут вечное лето...

— Мы же фейри, забыла?

— Так вы за погоду отвечаете?

Братья переглянулись и расхохотались.

— И откуда ты такая наивная взялась?

— Это я-то наивная? — возмутилась в ответ.

— А скажешь, нет? — продолжил веселиться Даниэль. — Тебя даже не смутило, что ты в доме с двумя мужчинами находишься. И одежду взяла.

— В моем мире другие порядки, — сухо заметила я. — Будь моя одежда в целости и сохранности, то я бы ни за что не взяла это вот, — показала руками на платье. — Никогда не думала, что вы, герцоги, такие жадные!

— Инга! Ты все не так поняла! — возмутился Трис.

— Обиделась, да? — поинтересовался Даниэль. — Мы с братом то и дело забываем, что ты с Земли. Одежду в Малируне женщина может взять у мужчины в одном-единственном случае — если ему доверяет. То есть либо у родственника, либо у жениха. Да и свою мужчина может отдать только невесте или там...