– Я постараюсь, – ответил он.

И принялся за работу. От ладони Рьятена разлилось тепло, постепенно переходящее в жар. Казалось, словно кусок мяса жарят на сковородке. Он то немного стихал, то становился сильнее. Меридан хмурился, по вискам его струились бисеринки пота.

Прошло полчаса, затем час. Наконец, он глубоко вздохнул и убрал руку. Достав из кармана брусок энергии, восполнил силы.

– Все хорошо, – прошептал он и посмотрел прямо в глаза Ниралуа. – Я смог тебя вылечить. А теперь уходи. Не послезавтра, а прямо сейчас. Корабль ждет тебя в порту. А мы тут останемся и примем удар.

С этими словами он достал из-за пазухи свернутый в рулон пергамент и положил его Нире на грудь.

– Два стража из числа охраны Академии проводят тебя.

– От всей души благодарю, – ответила ему меридана.

– До свидания.

– Удачи вам!

Больше им сказать друг другу здесь и сейчас было нечего. Сперва они должны были разобраться со всеми проблемами, что на них свалились. Но сам приход Рьятена, поняла она, говорит о многом. Он будет ждать ее. А она? Нира задумалась. Пожалуй, она тоже будет считать оставшиеся до встречи месяцы.

Любовник ушел, а Нира тяжело встала и, собравшись наскоро, вышла на улицу. Не без труда взобравшись на ожидавшего ее коня, она пустила его галопом в сторону порта.

Мимо мелькали спящие дома, поля, речушки. Ветер упруго хлестал в лицо, а душа мериданы пела. Теперь никаких встреч с Джарааком, никакого страха, никаких отвратительных, вызывающих брезгливость и тошноту, объятий!

Об оставленной в Рагосе дочери она больше не вспоминала. И не только в эту ночь, но и все время пути по морю.

Кораблик летел как на крыльях, спеша преодолеть пролив, а меридана простаивала дни напролет у фальшборта и вспоминала заклинания, которые могли бы ей пригодиться в ожидавшем ее новом, интересном деле.

Погода благоволила. Прошло всего лишь несколько дней, и их небольшое суденышко встало на якорь в порту Уты. Встречать фатраинскую колдунью прибыла почетная делегация во главе с вельможами. Ее проводили в столицу и выделили целое крыло во дворце.

Потекли дни, незаметно сливаясь в недели, а затем в месяцы. Нира методично объезжала поля, стараясь помочь всем, что было в ее силах. Вроде бы удавалось. Во всяком случае, в первое же лето крестьянам удалось собрать двойной урожай.

– К следующему посевному сезону, – объясняла она царю, – мы сможем подготовить почвы как следует, и тогда результат будет гораздо более впечатляющим.

Счастливые местные жители носили ее на руках.

А когда с моря задули ветра, возвещая приближение осени, в один из серых, унылых дней дверь в ее гостиную широко распахнулась, и дежурный привратник громко объявил:

– Госпожа, к вам…

– Я сама могу о себе сообщить, – прервал его звонкий девичий голос, и показавшаяся на пороге колдунья, неделикатно отпихнув бедолагу в сторону, вошла и резким движением захлопнула дверь.

Ниралуа, до сих пор сидевшая у камина в кресле, встала, и губы ее тронула чуть заметная, но, тем не менее, радостная улыбка.

– Тира! – воскликнула она.

– Я так и знала, что ты мне обрадуешься! – ответила та и, стремительно преодолев разделявшее их расстояние, стиснула Ниралуа в крепких объятиях.

Да, это была она – ее давняя подруга по Академии. В дорожных штанах и в куртке, с небрежно заплетенными в косу светлыми волосами. Она куда-то направлялась и, судя по всему, решила по дороге заодно навестить беглянку.

Тира хлопнула в ладоши два раза сначала у левого уха, затем у правого, поставив тем самым защитный купол.

– Вот так, – прокомментировала она, уверенно усаживаясь в кресло напротив. – Чтобы ничьи длинные уши не шпионили за нами. Теперь рассказывай. Ты что, в самом деле сбежала от нашего «обожаемого» магистра?