Петер подливал масла в огонь комментариями на тему стоимости одежды, формы её носа и Катиной неловкости. Мама на просьбу сделать в ушах вторые дырки ответила отказом. Волосы подстричь тоже не разрешила.

Обиды копились одна за одной. Не радовало рисование. Работы стали получатся сумбурными. И как сказал преподаватель, "немного тревожными". Зато её взяли в сборную школы по плаванию.

Последней каплей стало предложение сменить фамилию. Петер собирался удочерить её, чтобы иметь возможность при переводе в канадский филиал их фармацевтической компании, взять с собой Катю. Как свою дочь.
- Мам, а как же папа?
- А что папа? - не поняла её вопрос Вера Александровна, её мама, - Папа там, в России. У него работа и больше ничего. Твой дом здесь, рядом со мной. Петер хочет стать твоим настоящим отцом. Хочет дать свою фамилию. Чтобы когда малыш родится, у нас была семья. Понимаешь?
- То есть ты хочешь, чтобы я отказалась от папы для того, чтобы у вашего малыша с сестрой была общая фамилия? Да?
- Кать, ну, нет, конечно, - замялась Вера, - Конечно я хочу, чтобы у меня была нормальная семья. И чтобы когда малыш родится...
- А я?
- Что, ты?
- Где в твоей чудесной фантазии я, мам? Там есть Катерина Свенсон, приёмная дочь твоего мужа. Малыш есть, которого ещё нет. А может и не будет. А меня, твоей дочери, Кати Кузьминой, нет, - устало сказала Катя.

Вера не знала, как так вышло. Она закатила дочери звонку пощёчину. За это, если бы опека узнала, можно было бы и ребёнка лишиться.

Катя даже не вскрикнула. Охнула только. Села в кресло, ухватившись за щеку. Вера кинулась к дочери.
- Катя, я... Я не знаю, как так вышло.
- Давно пора было, - раздался голос Петера от двери.
- Петер, как ты можешь? Ты представляешь, если опека узнает?

Катя оглядывала их из глубины кресла.
- Никогда, слышишь, никогда я не буду Свенсон. И подавитесь своим мифическим малышом! Я к папе уеду! - зашипела она.
- Да ты не нужна ему! Вот увидишь, он сам документы подпишет на отказ от отцовства. Поймёт, что тебе лучше будет тут, а не в этой вашей России, - холодно бросил Петер.
- Не смей так о папе! Я к нему уеду! С ним буду жить! - Катерина кинулась разъярееной кошкой на отчима.
Вера поймала её, прижала к себе, не дав подраться с Петером.

Катерина вырвалась. Добежала до своей комнаты и заперла дверь изнутри. Вышла только утром, собравшись в школу.

А когда вернулась, её ждал неожиданный сюрприз. Её дотошная и дисциплинированная мама оставила дома телефон.

Трясущимися руками она нашла папин контакт. Набрала номер. Александр Евгеньевич Кузьмин откликнулся сразу.
- Алло, Котенок, привет! Как ты? Как мама?
Катя слышала, как папа рад её слышать. Значит всё это неправда. Папа её любит и никому не отдаст.
- Пап, я соскучилась. Хочу приехать в Москву. Или может быть ты приедешь.
- Кать, случилось что-то? Ты чем-то расстроена? Как дела в бассейне?
- Нет, пап, всё хорошо. Соревнования в конце мая. Я готовлюсь. Поплыву пятьдесят метров на спине. В эстафете. Это ответственно очень. Пап, а ты меня любишь? - без паузы, на одном дыхании.
- Катюша, малышка, конечно. Не сомневайся никогда.
- Только маме не говори, что я звонила.
- Она сама догадается, Кать. Так что лучше давай скажем. Хочешь, я сам?

Разговор матери с отцом она подслушивала, приоткрыв дверь. Она ясно слышала каждое слово. Отец говорил так, что никакая громная связь не понадобилась.
- Вер, почему Катя так расстроена? Что происходит? Что-то в школе? - грохотал его голос.
- Нет, Кузьмин. Это твоё упрямство ослиное происходит. Ничего нового!
- Объясни.
- Петеру предложили должность в канадском филиале. Он может взять туда семью. Я его официальная семья. А Катя - нет. Ты же отказываешься подписывать документы. А Петер согласен её удочерить и дать свою фамилию.