Она сидела в двенадцати метрах от них, под большим голым деревом. С виду обычная дворняга, правда большая. Чем-то она напоминала ему кавказскую овчарку. Коричневая, с темными пятнами собака смотрела на него уж больно осмысленным взглядом. Морда её была рассечена вертикальным багровым шрамом. С левой стороны её пасти стекала длинная струйка слюны. Она опустила голову в опавшие листья и стала сгребать их лапами, будто стараясь зарыться в них.
– Вот же любопытная тварь… – подумал Воропаев.
Следователь медленно залез своим грузным телом в милицейскую машину, после чего включил магнитолу, выискивая на радио годную музыку… На волне играла новая песня молодёжной группы «Вирус»: «Всё пройдёт, скоро всё пройдёт, подожди еще и знаешь, станет легче…». Воропаев усмехнулся:
– Ну, хоть одна годная песня за всё утро! – критично заключил он.
Милицейский УАЗ повернул за угол дома и уехал к себе в отдел…
Глава 3: пастух и паства
Два последующих дня Олег чувствовал себя, как на иголках… Спалось ему плохо, он не высыпался, из больницы доносились кое-какие новости: что его мама лежала под капельницей в своей палате, но пока его к ней не пускали. Ему не хотелось тревожить её своими кошмарными сновидениями и мрачными предчувствиями…
После занятий, в четверг он отправился в кафедральный собор, который находился на улице Станиславского 58. Там он надеялся встретить священника, который крестил его в детстве… Отец с мамой не один раз брали Олега с собой, когда приезжали его навестить, ещё даже, когда они жили в посёлке Мержаново.
Собор, в котором проводил службы отец Афанасий, представлял собой высокое белое здание, с большим золотым куполом посередине, и такими же, но поменьше, вокруг него. Рядом с собором возвышалась ещё более высокая башня. Она была такой же белой, с куполом, и выполняла функции колокольни…
Олег вошёл внутрь, двигаясь к одной из дальних комнат, где обычно вёл службы отец Афанасий. Он застал священника беседующим с прихожанами, в тот самый момент, когда Афанасий заканчивал свой разговор с женщиной, стоявшей рядом с маленькой девочкой.
– Будьте здравы! Бог с вами! – закончил наконец отец Афанасий.
Священник был среднего роста, одетый в чёрную рясу, с большим серебряным крестом на груди, со спины у него развевалась такая же чёрная накидка. На голове он носил чёрный цилиндрический клобук, так распространённый у православных священников. Ему было уже за пятьдесят, его средней длины борода уже была покрыта сединой. Он обратил своё внимание на парня, после чего повернулся к нему и радостно развёл руками:
– Олежка! Мальчик мой! Как же я рад, что ты снова здесь! Пришёл навестить старого Афанасия?
Олег медленно подошёл к нему, на его лице застыло задумчивое печальное выражение:
– Большое спасибо, но я здесь по более грустному поводу. И мне нужен ваш совет, отче!
Священник посмотрел на него понимающе, затем присел рядом на скамью, стоявшую у стены и обратился к своему гостю:
– Садись, дитя, и расскажи мне, что так терзает твою душу…
Олег присел рядом с ним, на секунду протёр ладонями лицо, затем вздохнул и принялся рассказывать:
– Мне сейчас очень беспокойно, отче… Моя мать лежит в больнице, я сейчас живу один, мне снятся кошмарные сны, просто жуткие, как будто наяву! Я боюсь, как бы чего не случилось…
– Я помню, как вы с мамой пережили ваше прошлое испытание… Когда я провожал в последний путь вашего отца – Бориса Викторовича. Бог примет всех в царствие свое, если при жизни они были чисты душой… Для каждого человека Господь возлагает свой замысел, и нет такой задачи, что была бы вам не по силам, он видит с самого начала, на что ты будешь способен при жизни… Веруй в Бога непоколебимо, читай молитвы, которые я тебе дам, и помолись за свою матушку, но принимай со смирением всё, что будет. Таков путь в царствие божие…