– У нас хоть все благополучно?

– Да. Господин Фурис остановил ярость легата единственным приемлемым способом.

– В бумагах утопил? – невольно хмыкнул командующий. – С него станется.

– Да, и это оказалось весьма действенным. Кроме того, легат по достоинству оценил сноровку Микиса и его умение выводить пятна с одежды. Я очень надеюсь, что до вашего прибытия никаких неожиданностей не произойдет, хотя лучше бы вам поторопиться. Господин доверенный куратор делает все, что в его силах, но полностью исключить возможность крупной ссоры наших людей с сопровождением Филандра невозможно.

– На кого они, кстати, похожи?

– На уже известных вам подручных Турагиса и Анастаса. Те же показная грозность и спесь, правда, свита нового сервиллионика заметно лучше экипирована и одета в платье нового образца. Ярко-оранжевое с черным, оно очень приметно.

– Намекаете, что, если дойдет до драки, оранжевые мундиры изрядно облегчат жизнь стрелкам? Пожалуй… А, к кошкам, сперва в любом случае расплатимся за Лидаса, но планы менять придется. Для выманивания Анастаса из Кирки приказ легата или паонский рескрипт теперь не годятся. С другой стороны, защищать эту банду сервиллионик не будет… Ведь не будет?

1 год К. Вт. 12-й день Зимних Ветров

Двери в кабинет были доверчиво распахнуты, так доверчиво, что ни один стервозник не смог бы подслушать, о чем говорят в эркере. Да и что за тайны могут быть меж блестящим кавалером и немолодой вдовой? Визит вежливости, не более того.

– В этом есть что-то извращенное, – признался Марсель, глядя на женщину, бывшую вечным материным кошмаром. – Вы угощаете меня сырами из Валмона, и мне придется это объяснять отцу.

– А надо ли? – уточнила графиня Савиньяк. – Никогда не считала чрезмерную обстоятельность достоинством.

– Надо! – твердо сказал Валме. – Хотя бы потому, что выражение лица Проэмперадора Юга будет невыразимым. Да, сударыня, это игра слов.

– Я оценила, – заверила сударыня. – Меня не удивляет, что вы сблизились с Рокэ, но почему вы еще раньше не спелись с Лионелем?

– Он был занят, мне такое никогда не нравилось. Если вы думаете, что я полюбил войны и дворцы, то ошибаетесь.

– Однако вы воюете и посольствуете.

– Я втянулся, – вздохнул наследник Валмонов, – но началось все, как тогда казалось, с безобидного развлечения. Сближение с Алвой на первый взгляд сулило прекрасное времяпрепровождение, а вот будущий Прымпердор Северо-Запада, надеюсь, вы мне простите варастийское произношение, не мог предложить ничего захватывающего. В нем не ощущалось роковой пресыщенности, он даже опасным не казался, дуэли не в счет, ведь Лионель дрался главным образом из-за вас. Я же, будучи сыном своего отца, не мог сказать про графиню Савиньяк хоть одно дурное слово и остаться после этого живым и не проклятым.

– Действительно, – вежливо согласилась означенная графиня. – Но сейчас положение несколько изменилось. Если для пользы дела вам понадобится что-то обо мне сказать, не стесняйтесь, только поставьте меня в известность.

– Это сопоставимо с угощением папенькиными сырами. Сударыня, я в самом деле явился с корыстной целью, но, если так можно выразиться, противоположного характера. Речь идет о его высокопреосвященстве и ее высокопреосвященстве, вернее, об их спешном отъезде в Олларианскую академию. Однако мне бы не хотелось повторяться, ведь вы наверняка что-то знаете и о чем-то думали.

– Таково мое обычное состояние, – не стала запираться собеседница. – С супругой Бонифация я все еще незнакома, но ее отъезд легко объясняется присутствием в Старой Придде маркизы Фукиано.