– Итак, почему вы попросили нас собраться? – поинтересовался вождь. – Что-то случилось?

– Во-первых, отчет по сделанному, – заговорил Карл Генрихович. – Во-вторых, хочу показать интересный проект, который поможет вашим кораблям быстро добираться до населенных мест после того, как «Петроград» уйдет. В-третьих, малые дроиды, которых я отправил наблюдать за лидерами «свободного» мира, передали запись интересного разговора между Черчиллем и Гопкинсом. Последнего, судя по нему, следует вскоре ждать в Москве.

– Один из немногих американцев, кого я уважаю, – кивнул Сталин. – Что ж, выбор посланника хороший. Тем более, что мы ему многим обязаны. Это только благодаря Гопкинсу пошли поставки техники в самые тяжелые времена. Так что этого человека стоит выслушать. А теперь прошу воспроизвести запись.

Внимательно выслушав перевод упомянутого разговора, Иосиф Виссарионович похмыкал, затем некоторое время молча курил, размышляя. Наконец он кашлянул и негромко произнес:

– Черчилль никак не успокоится. Гопкинсу его поведение, похоже, сильно не понравилось, он явно рассчитывал на другое. Что думаете, Карл Генрихович?

– Даже не знаю, что сказать, Иосиф Виссарионович, – развел руками полковник. – Я военный, а не политик. Разве что возникла мысль, что бульдог слишком зажился на белом свете и надо бы эту несправедливость исправить.

– Не будем спешить с кардинальным решением вопроса, – усмехнулся вождь, взмахнув трубкой. – Ладно, я подумаю на досуге, как поступить. Но меня сейчас интересует другое. Лаврентий, это что же получается, английские и американские шпионы чувствуют себя у нас, как дома? А один так вообще на «Петрограде» оказался? Как так?!

– Всех выловить невозможно, – тяжело вздохнул Берия. – А по последнему случаю могу сообщить, что шпион взят. После ментоскопирования. Но как он смог передавать сведения с корабля? Это пока не выяснено. Карл Генрихович?

– Все просто, – поморщился, словно съел что-то кислое, фон Бревен. – Пока собирали всех одаренных, они жили на корабле, многие просились в увольнительную, навестить семьи, кое-кого отпускали. Претендентов по очереди пропускали через ментоскопирование, это не так быстро, как хочется. После него шпион был сразу взят, но до того дважды спускался на Землю к семье, по его словам. Согласно легенде, он был из Челябинска родом. На деле – чистокровный йоркширец. Мать русская, поэтому владел русским языком с детства. С момента обнаружения шпиона все одаренные до ментоскопирования содержался в закрытых отсеках. Мне стыдно, но мы прохлопали ушами. Поэтому есть предложение. Поставить капсулы для ментоскопирования в ведомстве Лаврентия Павловичи и обучить нескольких врачей ими пользоваться. Но не каждый врач сможет этим заниматься…

– Найдем способных, – сверкнул стеклышком пенсне Берия. – Возможность читать память всякой сволочи без отправки на «Петроград» очень пригодится.

– Хорошая мысль, – кивнул Сталин. – Кстати, Лаврентий, что там с Гитлером и его присными? Следствие закончено? Хочу повесить паскуду прилюдно на Красной площади.

– Закончено, – подтвердил тот. – Имена всех его спонсоров выяснены и взяты на карандаш. Скоро по Америке и Европе прокатится волна «случайных» смертей среди разных важных господ.

– Кстати, когда вы собираетесь брать под контроль Европу? – поинтересовался Карл Генрихович. Польша, Швеция, Норвегия, Германия и Франция взяты, насколько мне известно, а остальные?

– Константин Константинович? – повернулся Сталин к Рокоссовскому.

– Мы не спешим, чтобы избежать лишних потерь, Иосиф Виссарионович. – ответил тот. – Многие пытаются сопротивляться, так что мы поставили им ультиматумы и ждем, пока одумаются. Попрошу командира «Петрограда» преподать Испании, Турции, Италии и Греции хорошо запоминающиеся уроки. На Балканах пока тоже проблемы. Слишком много там буржуазных националистов.