– Ольга?

– Ну да, богиня эта. В камне.

– Богиня?! – Я снова вытаращилась на него. – Черт! Так вот с чего ты взвился! Решил, тебя в жертву принести нацелились? Для начала опутав клятвами? Такой весь из себя лакомый кусочек со старой кровью?

Раск поиграл желваками и четко, по слогам повторил:

– Кто. Она. Такая?

– Ну уж точно не богиня, – хмыкнула я. – Ольга она. Просто Ольга. Сама про себя говорит, что попаданка, и страшно при этом ругается. Страшно! Поверь, даже нашим конюхам до нее далеко. Говорит, сроду во всю эту муть с переселением душ не верила, но вот угодила. А с другой стороны, если бы верила, глядишь, быстрее сориентировалась бы и не наломала таких дров. Но это опять же по ее мнению.

– Попаданка… – повторил тот медленно, словно пытаясь вслушаться. – Попала, значит… Сюда. А откуда? Откуда она вообще взялась?

– Не знаю. – Меткость его вопросов вызывала невольное уважение. – Но от нас оно точно далеко. Какая-то совсем другая реальность. Или, может, другой мир. Мы так и не поняли, если честно.

– Пытались? Понять?

– Конечно. Но зацепиться вообще не за что – она не помнит, как здесь оказалась. Совсем.

– Хочет вернуться?

– Что? – А вот теперь его любопытство меня удивило – такое мы с ней не обсуждали никогда. – Нет вроде.

– Почему?

Я просто пожала плечами, давая понять, что и в самом деле этого не знаю.

– Ясно. Выходит, хочет новое тело. И лучше мужское…

– Да не хочет она твоего тела! – Перехватив прищуренный взгляд, я вдруг сообразила, что ляпнула. И зависла, выбирая, краснеть мне теперь или смеяться. А в результате просто махнула рукой и продолжила: – Она о тебе даже не знает, наверное. О твоем существовании. И вообще, все это планировалось только на время. Не мечтает она о будущем в теле наемника, это точно.

– А о чем мечтает? Чего вообще она теперь хочет?

– Ну… Выбраться оттуда.

– Куда? Куда именно выбраться? – И вдруг склонился так, чтобы перехватить мой взгляд: – Слушай, княжна, ты что, совсем блажная? Не понимаешь, по какому краю ходишь? А если однажды она не захочет возвращаться в эту свою… тюрьму, как ты говоришь? И решит, что быть княжной ее вполне устроит?

– Раск, а ты думать не пробовал, прежде чем откровениями сыпать? Десять лет, повторю! Десять лет я ее уже знаю. Тебе это ни о чем не говорит? Если нет – скажу я. Хотела бы, давно уже сделала. Но это невозможно.

– Почему?! Что мешает ей однажды просто смять тебя и устроиться там, в башке у тебя, в одиночку?

– Ты меня слушал сейчас? Не может она такого. Ну вот просто не может, и все. Не богиня! Кое в чем я намного сильней. И когда она… приходит, мы друг другу… не то чтобы мешаем, но… словно жать что-то начинает.

– Как два паука в одной банке?

– Тьфу на тебя!

– Княжна не должна так говорить. Или, может, ты уже не совсем княжна, а?

– Тьфу на тебя! – злорадно повторила я еще раз. – И могу заверить: вот эта княжна говорит так лет эдак с трех, если не раньше. И даже поинтересней кое-что говорит. Но к Ольге оно отношения точно не имеет, как и к нашему разговору. В котором, сдается, пришла твоя очередь мне исповедоваться.

– Не пришла пока. Я так и не понял, что она собирается потом делать?

– Ничего. Можешь считать, еще не решила. Но вот чего точно не собирается – выживать из тела чей-то разум и занимать его место.

– Разум… – задумчиво повторил тот за мной. – Так дело в этом, выходит? А если там будет кто-то полоумный?

– Угу. Хорошая идея. То есть мы опять возвращаемся к твоей кандидатуре?

– Что?

– Ничего. И в этом случае, говорю, ты подходишь лучше всего. Может, попробуем все-таки?

– Тьфу на тебя, – выдали мне моей же монетой, копируя даже интонации. С большим удовольствием выдали, надо сказать.