ж) позиция правящей верхушки в отношении России;

з) запас прочности правящей верхушки, перспективы ее дальнейшего пребывания у власти.

Разумеется, этот список можно расширять, углублять и детализировать. Так, характеристика властной элиты может означать оценку взглядов определенных политических кланов, финансово-промышленных групп, их подходов к проведению внутреннего и внешнего курса, а также личные склонности и пристрастия тех или иных лидеров, которые могут сказываться на государственных делах.

Набор приоритетных вопросов, которые дипломат должен держать в фокусе своего внимания, не является чем-то устоявшимся, незыблемым. Ситуация в отдельных странах, в мире в целом и в разных регионах постоянно меняется, и в этой связи могут появляться дополнительные темы, которые дипломат обязан брать на заметку. Бывает, что делает это он не сам, а следуя указаниям Центра, где, само собой, тоже отслеживают темы, требующие внимания. Это самое простое в плане поиска и определения приоритетов – полагаться на поручения, не надо «заморачиваться», нужно лишь выполнять предписания. Но выполнять все равно с умом. К тому же, расставляя приоритеты, Центр полагается в том числе на инициативную информацию, полученную из загранучреждений, так что этот процесс – улица с двусторонним движением.

Информационные приоритеты меняются от страны к стране, это относится и к специфически страновым, и к общим международным процессам, которые по-разному видятся из разных заграничных «точек».

Так, находясь в Индии, к очерченной сумме вопросов приходится добавлять следующие:

– национальная ядерная программа и ядерные вооружения;

– отношение к проблематике ядерного нераспространения на национальном и глобальном уровнях;

– закупки обычных вооружений;

– конфликтная ситуация в Кашмире и вокруг Кашмира;

– весь спектр отношений с Россией, Китаем, Пакистаном, США и другими ведущими индийскими партнерами;

– отношение к афганскому конфликту;

– проблема терроризма и позиция по всему спектру вопросов противодействия терроризму на национальном, региональном и глобальном уровнях;

– внутренние социальные, политические, этнические противоречия, сепаратизм;

– степень готовности поддерживать Россию в международных организациях, ООН и др.;

– участие в объединениях ШОС и БРИКС;

– участие в западных военно-политических объединениях;

– степень готовности поддерживать Россию с учетом украинского конфликта.

Работая в Иране, Пакистане или Израиле, дипломат может быть уверен, что не менее одного раза в неделю ему придется составлять информационные документы о ядерной программе и ядерных вооружениях «своего» государства, а занимая должность в российском представительстве при МАГАТЭ, писать и отправлять сообщения по тематике Договора о нераспространении ядерного оружия или о всеобщем запрещении ядерных испытаний. И быть готовым в любой момент получить задание доложить о нынешнем состоянии ядерных вооружений в одной из стран, не подписавших эти договоры, о положении дел в Комитете Цангера или Группе ядерных поставщиков.

Если дипломат работает в Японии, имеющийся у него перечень первоочередных вопросов дополняется проблематикой так называемых «северных территорий», военно-политического сотрудничества Японии с США, подходов японцев к конфликтам на Корейском полуострове и в Южно-Китайском море, интеграционных процессов в Тихоокеанском регионе, противоречий в японо-китайских отношениях и т. д.

Дипломаты-аналитики в странах, расположенных в дуге нестабильности, протянувшейся через Ближний, Средний Восток, Центральную и Южную Азию, регулярно сообщают о деятельности исламистских экстремистских группировок, базирующихся в Секторе Газа, в Сирии, Ираке, Афганистане, странах Центральной Азии или труднодоступных приграничных районах Пакистана (Зона расселения племен). И не удивляются внезапному запросу Центра о выяснении целей и задач, которые ставит перед собой одна из террористических организаций или о зондаже возможности ведения с ней переговоров.