Через минуту все наши друзья были в коридоре.

–Надо найти Брана, – сказал Кирилл.

–Почему он называл тебя Мелхиседеком и Хранителем? – спросил Миша

–Это одно из моих имен. Также, как одно из имен Люси Ева, а одно из твоих -Атилла.

–Я Атилла? В таком случае я сильно изменился.

–В этом нет никакой патологии, – утешила его Маша. – Свое имя я знаю. Меня называли Моргана.

Мы двинулись по коридору, но ему не было конца. Через некоторое время мы оказались в исходной точке.

–Черт! Мы, кажется, попались, – сказал Василий, его голос дрожал от страха.

–Надо попробовать вспомнить, сколько шагов было от входа, – предложила Люси. – Мне кажется, до моей комнаты было не больше пятнадцати.

Она отмерила нужное расстояние. Мы попытались найти щель в стене, которая указывала бы на выход, но безрезультатно. Кирилл произнес некое заклинание, и вся стена осветилась внутренним светом. Двери не было. Маша попыталась сделать какие-то пассы руками. Что-то скрипнуло, потом щелкнуло, но коридор остался прежним.

–Вы только зря тратите силы, – сказала Люси. – Он срастил молекулы.

–Из этой тюрьмы нет выхода, – сказал Вася.– Не исключено, что мы сейчас несемся в открытом космосе и, если проломим стены, то окажемся в межпланетном пространстве.

–Хорошая мысль, полезная и придающая силы, – одобрил Миша. – Остается только одно – заглянуть в пергамент.

«Используйте перстень. J.C.», – прочел я.

Люси посмотрела на камень перстня. В этот миг из него вырвался тонкий короткий луч. Он несколько раз поменял форму и цвет, а затем превратился в ярко-желтую стрелку, указывающую направление. Мы двинулись вслед за Люси. Через два шага перстень заставил ее сделать один шаг вправо, два назад, один влево, один вперед, и мы перестали видеть Люси. Я в точности повторил ее шаги и оказался рядом с ней на лестнице.

–Похоже, дело было не в том, что он срастил молекулы, – сказала она. – Он просто сделал складку в пространстве, за которой спрятал дверь.

–Я так и подумал, – сказал я.

Никогда не слышал о таком, как складки пространства. Вскоре все наши спутники оказались рядом с нами. Они появлялись как бы из ниоткуда.

Бран висел в своем прозрачном кубе посреди холла, и его лицо было мертвенно-синим. Он спал. Спал и все же охранял нас, не доверяя своим жабам, которые валялись вокруг него на полу и, кажется, тоже спали.

–Надо попробовать проникнуть в хранилище и взять чашу, – сказал Нимрод.-Когда он спит, в этом замке спят все. Когда он просыпается, все просыпаются. Поэтому я и говорил, что ночь – лучшее время. Если повезет, то делай что хочешь.

– И при этом не чувствовать себя невежливым гостем, – добавил Миша.

– Ты знаешь, где его хранилище? – спросил Кирилл у Нимрода.

– Догадываюсь. Но посмотрим, что скажет перстень Люси.

Не прошло и десяти минут как мы спустились в подвал замка – казалось бы, не существующее место для строения, висящего над болотом – и оказались среди сокровищ Брана. Здесь были посохи, множество клинков, доспехи, седла, целые дома, музыкальные инструменты, веревки, корабли… Идеальные прообразы вещей, созданные вместе с миром. Чаша хранилась в глубине сокровищницы. Без перстня мы никогда не нашли бы ее, потому что Бран укрыл ее за дюжиной пространственных складок. Когда мы увидели Чашу, браслет на моей руке начал нагреваться. Я взглянул на него. Отблески света сложились в образ просыпающегося Брана.

– Он просыпается, – сказал я. – Берите чашу и уходим.

–Возьми, – сказал Кирилл, протягивая мне увесистый меч. – Он твой, ты его вспомнишь. Его имя Экскалибур.

Кирилл взял чашу, и мы, подчиняясь указаниям перстня, стали выбираться. Перстень вел нас другой дорогой, не той, которой мы пришли сюда. За одним из поворотов мы внезапно оказались на лесной поляне. Капли звезд в высоте, туман, капающий с деревьев, подобно дождю, мир и спокойствие… Чаша в руке Мелхиседека сияла, Перстень продолжал указывать путь. Мы проделали не больше сотни шагов и луч, вырывающийся из него, погас.