– Я уже, грешным делом подумал, что ты мне поведаешь очередную сенсацию, – сказал Веселов.

– Историю я расскажу, но попозже – ответил «Рязань», скидывая ветровку на кровать.

Комната была старая, оклеена выцветшими обоями, которые у потолка уже отходили. А чтобы они окончательно не упали, будущий кандидат наук прибил их гвоздями.

На стене были пару плакатов репродукций известных картин. Но самыми примечательными были карта Советского союза во всю стену и висевший на противоположной стене, как бы разглядывая результат своей деятельности портрет Ленина.

«Рязань» не сняв обувь, завалился на кровать и, смотря на портрет Ленина, начал цитировать стих:

– Браво, – зааплодировал Веселов.

– Сам сочинил?

– Нет, воспоминания с детства.

Веселов стоял у порога и продолжал рассматривать комнату. В комнате был старый письменный стол, на котором стоял монитор, системный блок и большие колонки. Кроме оргтехники, на столе лежали грязные ложка, вилка и нож. На клавиатуре неудобно располагалась грязная тарелка. Кроме стола в комнате был шифоньер, двери которого были открыты. В шифоньере висел весь гардероб «Рязани»: зимнее пальто, несколько брюк, пару курток и рубашек. На полках скомкано валялись свитера, толстовки и майки. Лишь один костюм был помещен в целлофановый портплед.

Заметив остановившийся взгляд Веселова на портпледе Рязань сказал:

– Там мой единственный костюм, это подарок бабушки на выпускной после института. Я его очень берегу и надеваю его редко. В последний раз надевал на защиту темы диссертации.

– Вот как? – промычал Веселов.

Кроме стола в комнате было три тумбочки и три стула. На каждом стуле были навалены разные книги. На тумбочках, посуда. Вся комната напоминала какое-то логово.

– Словно логово хомяка, – улыбнувшись, сказал Веселов.

– Ты вспомнил мой рассказ о моем детстве? – спросил «Рязань».

– Да, действительно – вскрикнул Веселов.

– Ты, знаешь, я на подсознательном уровне сравнил твою комнату, и первое что мне пришло в голову – это логово хомяка.

– Послушай, а чем так пахнет? – Вспомнив о навязчивом запахе, спросил Веселов.

– М, возможно это от моей стиральной машины, – ответил «Рязань», который встал с кровати, и достал из под нее ведро.

Запах усилился. Веселов увидел эмалированное ведро, в котором плавало что-то из одежды. Поверх этой одежды, которая уже всплыла, образовалась грязная пленка серо-зеленого цвета с ужасным запахом.

– Это мой новый метод стирки, – начал пояснение «Рязань, – я кидаю грязную одежду в ведро, заливаю кипятком и оставляю на неделю – полторы под кроватью. В этом субстрате, – так назвал это месиво «Рязань» – начинают делиться бактерии, которые своими ферментами разрушают органическую грязь. Запах, конечно, не очень, но потом стирать значительно проще, – резюмировал «светило».

– А ты не пытался просто стирать в машинке? – Спросил Веселов.

– У меня ее нет, – ответил «Рязань», – а ручную стирку я не уважаю, у меня нежные ладони.

– Тебе следует запатентовать этот способ. – Посмеялся Веселов.

– Обязательно – уже серьезно ответил «Рязань».

– Послушай, почему тебя так заинтересовал тот, наркоман о котором рассказывала ваша сторожиха? – спросил Веселов.

– Я с ним жил пару недель, когда только поступил в аспирантуру, – ответил «Рязань».

– Кстати, хочешь чего-нибудь выпить? Безалкогольное, конечно.

– Пожалуй, от воды не откажусь, – ответил Веселов.