– Вижу, ты сам себе раскрыл глаза, так что какой смысл? – Грустно вздыхая, она ободряюще треплет меня по плечу и слегка улыбается.

– Ну до конца я еще не понимаю, что именно к ней испытываю. Для этого рано. Но меня кроет… Со мной такого лет семь-восемь не было, – испускаю нервный смешок. – Я вообще забыл, что это такое. Что люди обычно в таких ситуациях делают?

– Ты знаешь, что в таких ситуациях делают люди, Артем. Дурака-то не включай, – сдерживая улыбку, отвечает Лена.

– Да знаю я, только вот… Встречаться я с ней не могу. Во-первых, она здесь всего на год. Во-вторых, ее мать меня ненавидит. В-третьих, формально мы родственники. В-четвертых, примет ли она меня со всем моим пестрым багажом из прошлого и настоящего? А вот это уже вопрос. Соответственно, отношения со Светой территория закрытая. А просто с ней переспать я тоже не могу, – размышляю вслух, снова поворачиваясь к картине. – Она невинна, как чистый, никем не тронутый холст, а я – грязная, кое-как отмытая кисть, которую окунули в яркую краску. Я только боюсь ее запачкать. Так что тут только сохранять дистанцию. Будем друзьями. Братом и сестрой. А это значит, я должен держать себя в руках.

Вроде все пункты расписал, ничего не пропустил. Лене точно полезно будет знать. Должен же кто-то меня стопорить, если что.

Правда, на последней фразе моей речи Лена испускает еле сдерживаемый смешок.

– Что такое? – Снова оборачиваюсь к ней и замечаю ее смеющийся взгляд.

– Держать себя в руках? Это прямо про тебя! – Закрыв глаза и сдерживая улыбку, Лена поджимает губы. – Прости.

– Да ты права, права… – тяжело вздыхаю и сам смутно прикидываю себе реализацию намеченного плана. – Что поделать, будем учиться. Я думал, урок уже усвоен, но, как выяснилось, нет.

– Люди в нашей жизни появляются не просто так. Может, Света действительно приехала для того, чтобы преподать тебе урок?

Ленины слова заставляют меня задуматься, но всего на пару минут.

– Так, стоп! Не нравится мне в нашей беседе этот оттенок трагизма. Ничего еще не произошло, а мы как будто кого-то хороним. – Откладываю остатки яблока на стол и разворачиваюсь к компьютеру. – Для начала – за работу, тебе – в особенности. В эти выходные контроль ведения фестиваля за тобой.

– Помню. Ну, раз ты в голове своей порядок навел, я, пожалуй, пойду. – Лена натягивает на лицо улыбочку и удаляется, но останавливается перед самым выходом. – Ты с тем клиентом-то разобрался? В той коробке, что уронила Света, ручная работа была, сделанная нашими мастерами под заказ. Они, конечно, приступили к работе заново, но клиент в курсе, что в срок ничего не получит?

– Еще не в курсе. – Морщусь, мысленно чертыхаясь, потому что забыл уладить этот вопрос. А что? Работы у меня и без этого через край.

– А чего ты ждешь?

– Думаю, как скрасить его ожидание. – Секунда, и мое лицо озаряет улыбка, якобы свидетельствующая о том, что я знаю ответы на все вопросы.

– Думай быстрее.

– Кто тут начальник? – усмехаюсь, хмуря брови.

– Вы, Артем Николаевич, определенно вы, – получаю в ответ натянутую улыбку и фирменный хмурый взгляд Лены.

– Я знаю, – самодовольно улыбаюсь, показывая, что рад своему коронованному месту.

– Знать и соответствовать, мой дорогой, это разные вещи. – Лена, как обычно, включает воспитательницу.

– Так, Ленок, не заводись, а то Стасику твоему расскажу, что ты меня дорогим называешь. – Поднимаюсь с места, снова разворачиваю Лену к двери и чуть подталкиваю к выходу. – Могу шлепнуть по попке для ускорения, если хочешь.

Встречаясь с моей ехидной улыбкой, которая украсила мое лицо после непристойного предложения, Лена начинает злиться, но сдерживается. Сначала начинают смеяться глаза, а губы еле сдерживают просящуюся наружу улыбку.