Славик размышлял вслух:

– А что им можно предложить? Тут ржавым котлом не разживёмся, может быть, снова… Эххх, зря продали! Надо было придержать для иностранцев, да кто ж знал?

– Им котёл не нужен, – покачал головой Дима. – Они водку покупают и всякие предметы бывших коммунистов. Фуражки со звездой и всякое такое. Я им как-то продал пряжку с ремнём армейским за сто марок. Ещё при СССР. Потом не знал, куда те марки девать, чтоб не посадили…

– Теперь не те времена! – успокоил его Славик. – Найдём тем маркам применение. У тебя марки когда-нибудь в руках были? – толкнул он локтем Тыниса.

– Немнокко пыли. Сопирал, кокта пыл мальчикком, – ответил тот и заспешил к хутору. – Какк пы форотта не сломал…

Валентин так лихо возил камень в ворота, что пыль шла столбом. Тынис подбежал к нему и принялся что-то объяснять, указывая на ворота. Валентин успокаивающе махал ладонью и газовал. Боря посмотрел на ворота и скривился:

– А и снёс бы их Валентин к чертям – невелика печаль! – он поглядел на часы. – Мужики, может, по домам пойдём? Чего нам сегодня делать тут ещё? Камня добыли, опалубка готова, денег заработали…

Решили подождать ещё часок и расходиться. Все уселись в тени под соседним деревом, и Славик принялся вспоминать:

– Я когда на Северном флоте служил, была у нас рядом с военной гаванью торговая, для сухогрузов. И приходили суда часто с Норвегии или Швеции, может и финские были… Бегали ребятишки им всякого фарцевать и потом втихую толкали на рынке из-под полы… Иду я как-то, и один шкет мне говорит: купи, мол, импортный крем для обуви, морячок! Смотрю – красивенная такая коробка, в ней тюбик лежит. Красивее коробки даже… Я и вспомнил, как наш капитан-лейтенант Глодт всё хотел себе крема обувного достать заграничного. Ну, думаю, перепродам ему и заработаю на кино-мороженое… Сговорились за семь рублей. Цена тогда немалая совсем! Принёс я, значит, на корабль это дело и к капитану: смотрите, мол, знакомый продаёт за двенадцать рублей, не надо ль вам? Обрадовался он и купил у меня сразу. И я рад – пятёрка с неба упала… Только рано радовался, – Славик огорчённо вздохнул. – Что там на коробке написано было, никто не мог прочитать. Оказалось – не для обуви это совсем! Почистил, значит, Глодт наш себе лучшие туфли…

Что было дальше, Дэн не слышал. В тени его разморило, и он задремал.

На другой день небо выглядело мрачно. Солнца почти не было видно, бродили косматые тучи, и в воздухе пахло грозой. Бетон пока не привезли.

Почему в Эстонии каждый раз такое небо, если будет бетон? Природа негодует?

Над этим размышлял Дэн, а остальные убивали время по-своему. Славик с Колей обсуждали вчерашний хоккейный матч по телевизору, Дима что-то жевал, а Боря угрюмо поглядывал на ворота.

Вышел Тынис. Он проследил за взглядом Бори и сказал загадочную фразу:

– Та. Ты как фсеккта праф!

Дэн изучал тучи и хмурился:

– Не испортила бы всё нам гроза эта… Успеть бы забетонить!

Тынис указал пальцем наверх:

– На пока натейсся – а сам не пплошай!

Подьехал новенький микроавтобус «Тойота», и из него вылезли двое в одинаковых дорогих комбинезонах. Один был уже немолод, с пышными усами, а второй – молодой крепыш. Они подошли к строителям, и старший важно поздоровался.

– А вы кто? Двое из ларца – одного лица? – спросил Славик. – Новобранцы?

Старший сурово окинул того взглядом и пояснил:

– Нас прислал Василий Петрович.

– А меня – Степан Михалыч! – обрадовался Славик. – Вам чего надо-то?

– Аааа, погоди… – догадался Дэн. – Вы, наверное, насчёт камней и арки?

– Точно, – старший с благодарностью посмотрел на Дэна. – Показывайте, где у вас тут древняя стена.