– К черту вашу притчу! – восстала я и решительно дернулась, пытаясь вырваться из его рук.

Однако он меня не отпускал. Я оторвала, наконец, взгляд от пальто и возмущенно посмотрела на своего спасителя.

И пропала!

«Как он красив, – восхитилась я. – Только Боги бывают так красивы, и я подумала бы, что и он Бог, когда бы не тот фингал, который у него под глазом.»

– Откуда у вас этот фингал? – кротко спросила я, всеми силами стараясь понравиться.

Его тонкие черные брови удивленно поползли вверх, чистые, какие-то неземные глаза слегка округлились.

– Это вы у меня спрашиваете? – изумился он. – Я у вас должен бы спросить, но, вижу, не стоит.

– В чем дело? – рассердилась я. – Какое отношение к вашему фингалу имею я?

– Самое прямое, – заверил мужчина, сразу теряя ко мне интерес и отпуская мою руку. – Вы ударили меня, когда я вытаскивал вас из реки.

Он повернулся ко мне спиной и направился к костру. Я поплелась за ним, однако делать это было нелегко, поскольку ходить босыми ногами по колкой траве и больно и неприятно. К тому же было холодно. Мой спаситель уже был в своей ужасной пижаме, но тоже босой, что, похоже, его не волновало. Двигался вокруг костра он очень уверенно. Я же шла как по битому стеклу и, наконец, взмолилась:

– Нельзя ли получить назад свои сапоги?

– Да, конечно, – ответил он, показывая на стоящие у костра сапожки, – но они еще сырые.

– Черт с ними, – ответила я. – Надену сырые.

Я уселась на корягу и начала натягивать сапог. От воды он скукожился и стал похож на колодку, к тому же уменьшился в размере. Пришлось немало потрудиться. Мужчина все это время стоял возле костра и смотрел в небо. Взгляд его был… Сложно передать каким был его взгляд, но такие глаза я видела только у счастливых людей.

Я же была далека от счастья. Мало, что сапоги не лезли на ноги, так еще и дрожь била от холода. Мужчина, заметив это, снял с коряги обгоревшее пальто и заботливо набросил его на мои плечи.

– Спасибо, – сказала я. – И простите за этот фингал. Я не из тех, кто бьет культурных людей по физиономии. Случайно приняла вас за «бычка».

– За какого «бычка»? – заинтересовался мужчина.

– Вы нерусский? – спросила я.

– А как вы узнали? – удивился он.

– Сами же говорили про произношение и страну, – напомнила я. – Судя по произношению, вы американец. Я права?

– Да, – согласился мужчина. – Я много лет жил в Америке. А «бычки», это, видимо, те, которые сбросили вас с моста?

– Совершенно верно, и не одну меня, – радостно воскликнула я.

Радость моя, понятно, относилась не к мосту, а к сапогу, который вдруг удачно натянулся на ногу.

– А почему эти «бычки» вас сбросили? – без всякого интереса спросил мужчина.

Спросил, видимо, из одной только вежливости.

Тут и второй сапог поддался моим энергичным «уговорам».

– Ура! – воскликнула я и вскочила на ноги, но тут же вернулась на корягу и сунула ноги прямо в костер.

«Черт с ними, с сапогами, их, как и пальто, все равно придется выбросить, зато подошвы прогреются и подсохнут,» – решила я.

Мужчина, увидев, что мне некогда уделить ему внимание, поскольку я занята собственными неотложными делами, вежливо произнес:

– Извините, я видимо задал бестактный вопрос. Если не хотите, не отвечайте.

– Что? – с презрением воскликнула я, деловито поворачивая над костром свои ноги. – «Почему меня с моста скинули?» Вовсе и не скинули! Фиг им это удалось! Я упала сама, чем и горжусь.

В глазах мужчины отразилось непонимание, а мне все же хотелось произвести приятное впечатление.

«Надо хоть в чем-то с ним согласиться, мужчины это любят,» – подумала я и добавила:

– Но в одном вы правы: скинуть действительно очень хотели, а все потому, что я случайно увидела, как эти негодяи сбросили с моста одного болвана. Вот он-то оказался настоящим трусом и совсем не сопротивлялся, зато со мной им пришлось изрядно горя хлебнуть.