– Ну, смотри, милая. Не хочу, чтобы у тебя было как у Лизоньки. Стоит только вспомнить и мурашки по коже. Бедная малышка! – проговорила маман, уже работая пальцем, размазывая белую краску на холсте.

Насупилась и мгновенно положила вторую конфетку в вазочку, уточняя у нее:

– Не понимаю, о чем ты говоришь?

Мама прищурила глаз, потом отошла в сторону, после в другую, придирчиво вглядываясь в свою картину. Спустя недолгое время повернулась ко мне и произнесла:

– Так мы тебе не говорили. Ты как раз находилась на соревнованиях по кикбоксингу в Санкт-Петербурге.

– В Москве, – подправила я.

– Неважно. После ты уехала на отдых в горы…

– И? Что случилось с Лизкой? – буркнула, с нетерпением ожидая ее ответа.

– Бедная девочка. Такой стресс. Такой стресс! Я все ходила и переживала… Какая у нее все же ранимая тонкая нежная душа.

Вдохнула глубоко воздух и настойчиво поинтересовалась:

– Мама, что случилось с Лизой?

Женщина вновь взяла кисточку и проговорила:

– У нее был нервный срыв. Пришлось даже обратиться к специалистам. Неразделенная любовь вроде как, ведь Елизавета нам так ничего и не объяснила. Но девочка была в ужасной истерике. Там еще что-то было с кровью, но она не дала нам ознакомиться с заключением, порвав результаты. Мало того, не поехала на научную конференцию, а Петя такие надежды возлагал на это мероприятие. Даже договорился с научными деятелями, а тут такое! Но через месяц… Лизонька пришла в норму.

– То есть это было в июле? – уточнила, пытаясь все сведения соединить воедино.

– Да. Помню, ты тогда уже отдыхала на Кавказе в горах.

– На Алтае, – неосознанно подправила ее.

– Ах да. Прости. Ты постоянно то туда, то сюда мотаешься со своим спортом, и тяжело запомнить, – с улыбкой проговорила она, извиняясь за свою забывчивость, что меня совсем не смущало или напрягало. Я в восторге от своей творческой мамулички!

– Олимпиадами.

– Эх, ну почему ты не художница. Мы бы с тобой… так писали!

Усмехнулась, и все же схватив две очень вкусные конфетки, направилась к ней. Поцеловала в щеку, отчего кисть в ее руке поехала в сторону, перечеркнув лицо юной девы, и я тут же умоляющее протараторила:

– Прости. Я случайно! Не буду мешать. Люблю тебя!

– И я тебя, – проговорила Анастасия Александровна, с грустью смотря на мое вмешательство, и я решила быстренько удрать, продолжая слушать в спину: – Очень-очень. Доча, больше меня так не дергай, когда я работаю! Просто ужасно, что получилось!

– Ага, – пообещала, искренне надеясь не забыть об этом.

– Пообедать не забудь, – напомнила мама.

– Поужинать, – с улыбкой усмехнулась я.

– Ой, а уже вечер? – проговорила она, смотря по сторонам.

– Да. Советую днем шторы распахивать, – крикнула уже у двери.

– Хорошо, а утром было очень светло…

Улыбнулась и пошла в кухню, где замечательная повариха, Вера Николаевна, должна была уже приготовить пирог. Капустный! Мой любимый! Я ее вчера об этом просила, восхваляя кулинарные способности женщины. И ни в коем случае не подлизывалась. Только чистая правда.

Только вошла в кухню как услышала:

– Вот и моя голодная девочка пришла. Садись давай. Только-только достала пирог.

– С нетерпением предвкушаю! Какой божественный запах! – счастливо проговорила, и тут же услышала в ответ:

– Как хорошо, что теперь в доме едят уже два человека,

– А другие святым духом питаются? – со смехом поинтересовалась, усаживаясь на высокий стул.

– Перевод продуктов. Что твоя мама, Анастасия Александровна, что Лизонька, как Дюймовочки питаются.

– Угу, – уже с полным ртом ответила, наслаждаясь самым невероятным пирогом на свете. Вкуснотища! Только хотела похвалить, но моментально среагировала на звук сотового. WhatsApp.