– Давайте отпустим молодежь, несса Сашша, – с легкой улыбкой произнес Гаррет, подходя к кровати и помогая мне подняться. – Я бы хотел с вами поговорить. С детьми все ясно, а нам нужно подумать и о вашем будущем.

– Мы уже уходим, – с радостным облегчением заявил Шорр. Он подскочил к кровати, подхватил на руки сонную Маруську и… сиганул в окно.

– Боже! – Я рванулась следом, но не рассчитала сил и рухнула, задыхаясь, на руки вовремя подоспевшего Гаррета. Когда мы добрались до окна, то увидели только смазанную тень, мелькнувшую над горой.

– Вот бестолковый пижон! – в сердцах выругался Гаррет. – Ну, какая ему алайя, у него же ветер в голове! Ни поесть не взял, ни одеял теплых, ни штанов запасных. Будет теперь всю ночь в драконьем облике сидеть, греть алайю свою, шалопай! Все-таки правы были наши предки, не дозволяя алайям первого полета до семидесяти лет.

– А почему сейчас все происходит так рано, ньес Гаррет? – подала голос я. – Наши дети так молоды, действительно, не слишком ли поспешен их союз?

– Вам ли говорить, несса? Вы были ровесницей нессы Марруси, когда у вас родился ребенок, – рассерженно покачал головой Гаррет. – Ваша поспешность, возможно, стоила вам магии, и еще неизвестно, справимся ли мы с ее последствиями. – Его голос дрогнул. – Драконы без магии живут немногим больше людей.

– Я никогда не собиралась жить слишком долго, – легкомысленно пожала плечами я. – И с рождением ребенка я, по людским меркам, была не так уж и поспешна. Взгляните на них, – я улыбнулась, – разве это не счастье для родителей, когда дети находят друг друга?

Гаррет подавленно молчал. Я рассердилась и возмущенно закончила:

– Ньес, поставьте меня, пожалуйста, на пол! Что вы все время таскаете меня на руках, как ребенка, в конце концов?

– Вы и есть ребенок! – Гаррет аккуратно усадил меня на кровать и взъерошил мои волосы. – Маленький ребенок. Вы младше Шорра на полтора десятка лет, если вам интересно. А он, сами видели – сущий младенец!

– Не передергивайте, ньес, я уже прикинула: если проводить параллели с человеческим возрастом, то Шорр скорее подросток, чем совсем уж ребенок. А я так вообще особенный случай.

– Вас не проведешь, – усмехнулся Гаррет, снова протягивая руку к моим волосам. Я сердито отдернула голову, Гаррет покачал укоризненно головой, но руку убрал.

– Интересно, а почему драконы взрослеют настолько медленнее людей? – задумчиво проговорила я. – И почему я, хотя и дракон, взрослела с человеческой скоростью? Я же не отставала в развитии от человеческих сверстников…

– Я думаю, дело в магии и объеме сознания. – Гаррет пожал плечами. – Человеческому ребенку нужно освоить тело, после чего идет психологическое взросление. Юным драконам нужно еще обуздать свою магию. Представьте, что у вас каждый день отрастает новая конечность, меняется баланс тела и нужно снова и снова привыкать к обычным действиям. Работа с магией отвлекает на себя все ресурсы. Вот и получается, что зрелости, эквивалентной человеческим тридцати – тридцати пяти годам, мы достигаем хорошо если к тремстам. Впрочем, как только мы разберемся с вашей магией, вы тоже перестанете взрослеть – все силы уйдут на работу с новыми способностями.

– Что же вы женитесь так рано, – ворчливо заметила я, – к чему это? Нет бы с магией разобрались!

– Чем раньше юный дракон обретает своего старшего алайю, тем глубже их союз. Что касается собственно полетов, это довольно недавняя традиция, и, уверяю вас, она оправданна. – Дракон внимательно посмотрел на меня и насмешливо прищурился. – А давайте, о умудренная жизнью несса, вы сейчас выпьете теплого молока, и мы поговорим о разных вещах, которые, уверен, вы найдете весьма любопытными, – вкрадчиво сказал он, заговорщицки понизив голос. – Согласны? Впрочем, что я спрашиваю, по моим наблюдениям, любопытство – это восемьдесят процентов вашей натуры, так что вы обязательно согласитесь.