– Огулис – один из трех Темных Богов. Ты выбрал Огулиса своим Господином?
– Господином? Боже упаси, я в эти садо-мазо-атата не играю. Расскажи тогда про ваших Богов. Если есть Темные, значит, есть Светлые?
– Да, есть. Три Светлых и три Темных. Рожденных от одного отца, Основоположника, Иерарха. Этих Богов зовут Перворожденными, их двенадцать братьев…
– Погоди, ты мне только что говорил за шестерых – и вдруг их резко вдвое больше стало.
– Три Светлых Бога против Трех Темных Богов. Первые придумали покой, законы и порядок. Последние родили хаос, свободу и войну. Если бы их было всего шестеро, то мир бы рухнул из-за постоянного противостояния Света и Тьмы. Но на защиту сущего встали Серые Боги, шестеро братьев, также Перворожденные, не выбравшие Свет или Тьму, хранившие в себе отпечаток того и другого.
Внимание! Получено обязательное задание. Выберите себе Господина из двенадцати Богов и принесите ему клятву в Храме Вечного Упокоения.
Минутку, а как быть, если я атеист?! Тоже мне, свобода выбора – вот вам двенадцать кандидатов, бери кого хочешь, но других нельзя. Просто парламентские выборы, не иначе. Ну и черт с ним, раз надо – значит, выберем. Так. Огулиса я уже «прокатил». Зато еще целых одиннадцать осталось. Живем!
– О, да я смотрю, ты носом клюешь. Давай-ка спать.
– Золотой ты человек, Эдигар, даром что драман.
Лесоруб проводил меня до маленькой комнатенки, огороженной лишь занавеской, и уложил на гигантскую кровать. Минуты не прошло, как я уже храпел.
Через тернии к рёгзам
– Вставай, соня.
– Мам, мне ко второй…
Но крепкая рука настойчиво трясла меня, аж зубы застучали.
Я открыл глаза и шарахнулся в сторону, ударившись о стену. О блин, крокодил в ванной, то бишь драман в комнате!
Несколько секунд хватило, чтобы понять, где я нахожусь. Пощипал себя на всякий случай – больно. Значит, не сон. А жаль. Ну ладно. Что день грядущий нам сготовил?
Мой нос уловил запах омлета.
– Вставай давай, все проспишь, – пробасил Эдегар. – Сходи умойся. Завтрак на столе.
– Омлет? В смысле из куриных яиц? – на всякий случай переспросил я.
– Конечно. Это остальные драманы готовы дрянью всякой питаться, которую достать легче, а я – за нормальную еду.
Бочка была снова наполнена. Я склонился над чистой, обжигающе ледяной водой и постарался получше себя рассмотреть в отражении. Ого! Ален Делон и Том Круз нервно курят в сторонке. Сделали из меня писаного красавца – прямой нос, подбородок с ямочкой, яркие, даже чересчур, зеленые глаза, равномерная двухдневная щетина. В реальной жизни у меня борода плохо растет, да и идеальной внешностью похвастаться не могу. Нескладный, пухлый, да еще невысокий. А тут меня хоть в музей мер и весов, как образец идеального мужчины!
Ну да ладно. Я собрал ладошками воду, плеснул несколько раз в лицо и поспешил обратно. Сев за стол, принялся уплетать завтрак. Ничего, омлет как омлет.
Вы съели $#*@&%#$(. Последствия не обозначены.
Это что еще за фигня? Терзают меня смутные сомнения, что…
– Эдегар, а ты как омлет научился делать… и картошку?
– Да был тут проездом один… товарищ, как он себя называл. Научил много чему полезному.
– Погоди-погоди. То есть игрок научил тебя жарить картошку и готовить омлет?
– Мы называем их бессмертными. Есть еще одно слово, но его не любят произносить. Что будет, если тебя ранить?
– Ну, не знаю, кровь пойдет, наверное.
Эдегар схватил мою руку и кольнул ножом в палец.
Внимание! Получен урон. Степень урона незначительная, поэтому отображаться он не будет.
Лесоруб проделал тот же фокус с собой, и на стол закапала кровь.
– Между нами нет никакой разницы.