«Блинк»! Сообщение от начальника пришло в тот момент, когда тошнота уже перешла в сухие позывы, и Вероника сорвалась с места, побежала к выходу, пролетая серое полотно траволатора и легкие стеклянные двери, проскакивая между пешеходами, велосипедистами, скамейками и Городскими деревьями, гонимая тошнотворной пустотой и обессиливающим, выматывающим, необъяснимым желанием…

Чего-то.

Вероника никогда не понимала, чего именно хочет в такие моменты. Но хорошо знала, что может ей помочь.

«Спаркл» запретили еще до того, как Вероника появилась на свет – и в то же время начался настоящий подъем его популярности. Его называли «кокаином чистых детей», хотя «Спаркл» заменил не только этот наркотик. «Чистые» были новыми яппи – консьюмерские привычки предыдущей эпохи они заменили умеренностью, ответственностью и здоровьем. К тому же в Зоне не было неблагополучных районов и неблагополучных подростков. «Чистые» дети были рождены Зоной. Они не знали грехов и пороков предыдущих эпох.

Вместо этого у них был «Спаркл». Чистое удовольствие для «чистых» детей. Два миллиграмма абсолютного счастья. «Спаркл» был идеальным наркотиком для новых жителей Зоны, а статус запрещенного сделал его ультрапопулярным. Самый простой и красивый способ безответственно и невоздержанно рискнуть здоровьем.

И испытать самые невероятные ощущения в своей жизни.

Вероника хорошо помнила свой первый раз. Белая, чистая комната общежития колледжа и две ярко-рыжие таблетки на широкой мужской ладони – «Спаркл» принес Джейкоб. В комнате вокруг еще много народа – это лучшие ученики курса, самые примерные, успешные. Уравновешенные. Поэтому им разрешено не принимать «супрессивы» – поэтому они элита. И поэтому лишь они собрались здесь – «Спаркл» действует только на тех, чьи гормоны в порядке.

Вероника медленно протягивает руку, ее пальцы проводят по ладони Джейкоба, шершавой и теплой на ощупь. Таблетки пытаются выскочить, упасть на пол, потеряться на стерильной блестящей глади, но Вероника крепко сжимает их в кулаке, а затем быстро закидывает в рот. Слюну пропитывает горечь, но глоток прохладной воды спасает, и только в горле, а потом в груди легкое неприятное ощущение – Вероника чувствует, как таблетки опускаются все ниже по пищеводу.

Джейкоб улыбается, отходит и говорит:

– Десять минут.

Вероника начинает смотреть на часы – но тут завязывается разговор, она отвлекается, слушает других, улыбается их шуткам…

Громкий крик – все разом замолкают и оборачиваются к Веронике; ее глаза широко раскрыты, и она часто дышит, переводя взгляд с одного лица на другое, по кругу, пытаясь найти, за что бы зацепиться, ухватиться, удержаться, остаться здесь, в этом мире, целой, самой собой… Джейкоб и Лилиан одновременно подаются вперед – они хорошо знают, что сейчас происходит с Вероникой, и готовы помочь. Но для этого она сама должна выбрать – это они тоже знают, и потому ждут, замерев в шаге от нее. Белая комната становится калейдоскопом лиц, голова кружится, Вероника летит вниз с безумной высоты, хватается за воротник рубашки Джейкоба – всю жизнь потом она будет спрашивать себя: было ли это выбором или простой случайностью?

И всю жизнь потом будет молчать. Кроме десятерых отличников Колумбийского университета, никто никогда не узнает, что Вероника не только пробовала «Спаркл» – она еще и поцеловала мужчину. Они никогда больше не будут говорить об этом, Вероника никогда больше не останется в одной комнате с этими людьми.

Она запретит себе даже думать о «Спаркле», а когда это не получится, начнет принимать «супрессивы». Жизнь станет размеренной, спокойной, серой и однообразной. Вероника перейдет на факультет цифровой графики и успешно окончит университет со степенью бакалавра. Устроится на работу, снимет квартиру по программе помощи молодым специалистам. Год спустя по дороге домой она неудачно повернет руль велосипеда, упадет и разобьет голову об угол бетонного основания одного из Городских деревьев.