— Что ж… Значит, я обознался, — спустя вечность раздался глухой голос Дракона.

Пауза. И уже более спокойно, ровно:

— Мы подождем, пока вы купите то, что вам надо.

Я чуть не застонала.

Что же делать?

Покосилась на прилавок.

Нет…

Нет…

Это тоже не поможет…

О, «Слезы Маога»… Прекрасно, именно то, что нужно…

— Хорошо. Я сейчас… Быстро… Вам не придется долго ждать, — пролепетала запинаясь. Надеюсь, я выгляжу достаточно робко и смущенно?

Повернулась, взмахнула руками, ахнула и ловко смела рукавом флакон — прямо под ноги Дракону. А сама отшатнулась подальше, сделав вид, что оступилась.

Звон стекла, невнятное ругательство и жуткий ни с чем несравнимый запах, который и мертвого из могилы поднимет.

— Я такая неловкая. Простите, умоляю… — выдохнула испуганно, прижимая руки к груди и с удовлетворением изучая темное пятно на щегольских сапогах Фарна.

— Тхот побери!

Фарн выхватил из кармана платок и стал с остервенением оттирать светлую, тонкой выделки кожу.

— Не старайся, дружище. Не получится, — молчавший до этого Василиск сочувственно хлопнул приятеля по плечу. — Въедливая гадость. Я уже как-то с ней сталкивался, знаю. Теперь только маг поможет.

Это точно. Специфический «аромат» Слезы лишь особым заклинанием убрать можно

— Извините, — пробормотала снова. — Мне так стыдно, я испортила вашу обувь.

— Ничего страшного, — процедил Дракон сквозь зубы. — Ал, нам лучше уйти. Вернемся позже.

Бросил на прилавок испорченный платок и стремительно направился к выходу.

— Мда… Действительно, лучше уйти. — поддержал Василиск, и мне почему-то почудились в его тоне веселые нотки. Словно он что-то понял или заметил и теперь искренне веселился. — До свидания, госпожа. Надеюсь, еще встретимся… Как-нибудь.

Через мгновение лавка опустела, а мы с Ольмой все стояли и смотрели друг на друга. Она — приложив ладони к горящим щекам, а я — комкая в руках злополучный платок, который машинально сгребла с прилавка.

***

«Девять жизней» я покинула минут через десять после ухода лордов. Дольше задерживаться не имело смысла — главное, сказать Ольме, чего не хватает, и рассчитать дозировку, а дальше она сама подберет, упакует, принесет. А мне пора домой. Завтра в лес, нужно еще многое успеть. Боюсь, бессонная ночь гарантирована, если не вся, то половина точно. Придется заварить чаю покрепче и щедро плеснуть туда любимой бодрящей настойки по фирменному рецепту Хобба. Не особо полезный напиток, часто принимать нельзя, но иногда здорово выручает.

В общем, дел достаточно. Если могла, побежала, полетела бы по улицам Блоджа, ловко лавируя между горожанами, которые с наступлением вечера потянулись к центральной площади. Погулять, подышать свежим воздухом, себя показать, на других посмотреть. Ну, и, разумеется, посплетничать.

Но как я ни спешила, не то, что бежать, быстро идти было нельзя.

Всем в городе давно известно: младшая госпожа Янт очень слаба здоровьем. Поэтому живет уединенно, никого не принимает — за редким исключением, ответные визиты не наносит, ярмарки и праздники не посещает. Сидит все время дома, выходит пару раз в месяц, и то, по необходимости. В вуали, закрывающей лицо — согласно обету, который дала после смерти отца.

Я сама с помощью слуг распускала все эти слухи и старательно создавала репутацию затворницы. Соседи, прочитав пару раз вежливые письма с отказом и горестным перечислением моих недомоганий, перестали нас приглашать и напрашиваться в гости. Бургомистр тоже махнул рукой, даже назойливые коробейники обходили стороной. А Видан регулярно получал отчеты о том, что все в порядке: девица Эннари добросовестно чахнет в безвестности и скоро захиреет совсем. На радость мудрому и могучему главе, да осенит его Двуединый своей неиссякаемой благодатью.