Я быстро вышла в коридор. Почему-то сразу же возникло ощущение, что в прихожей чего-то не хватает. Не обращая внимания на эти сумбурные чувства, я схватила с напольной вешалки у входа свою небольшую черную лакированную сумочку и вернулась обратно. Трясущимися руками достала оттуда паспорт и отдала документ следователю.

– Да вы присаживайтесь, – не поднимая кудрявой головы с короткими осветленными волосами, обратилась она ко мне. – Замужем?

– Нет, – коротко промолвила я, опускаясь на самый край дивана.

– Почему адрес прописки и проживания разный? – старательно выводя красивые округлые буквы на листе, задала вопрос женщина.

– Квартира эта съемная, с сыном пока здесь живем, – и, словно оправдываясь, я добавила: – Раньше до работы отсюда удобно добираться было.

Следователь в ответ кивнула головой и продолжила:

– Так, с официальной частью закончили, теперь рассказывайте, что у вас произошло, – она в упор посмотрела мне в глаза, остальные полицейские в стороне тоже притихли. – Постарайтесь вспомнить все как можно подробнее и с самого начала. Я буду записывать.

Я пылко начала свой рассказ о том, как мы с Кирюшей провели этот день до прихода преступника. Дама-полицейский беспрестанно строчила за мной, изредка отрываясь и задавая дополнительные вопросы. Когда дошла до того момента, как я впустила незнакомца, эмоции, словно цунами, захватили меня. Не в силах больше себя сдерживать, я судорожно разрыдалась.

Сотрудники правоохранительных органов вежливо молчали, не перебивая мою истерику. Спустя короткое время я все же взяла себя в руки и, всхлипывая, продолжила рассказывать о случившемся несчастье.

– Опишите потенциального похитителя как можно более детально, – не отрывая руки от письма, попросила следователь. – Может, вы увидели какие-либо особые приметы у него?

Я перечислила ей все то, что мне запомнилось во внешности лживого инспектора пожарной безопасности, упомянув и про большую родинку на лице.

– Это хорошо, что вы его попросили очки снять, – одобрила она. – Еще постарайтесь вспомнить его данные, написанные в удостоверении. Оно, скорее всего, поддельное, но проверить все-таки стоит.

– Да, сейчас… – я с усилием напрягла свою память. – Ммм… Кажется, Зверев, когда прочитала его фамилию, то еще подумала, что она мне знакома, как у певца.

– Отлично, – похвалила она. – Филимонов, позвони в местное отделение МЧС, узнай, был ли у них сегодня запланирован рейд по квартирам в этом районе. Уточни еще, работает ли у них какой-либо инспектор по пожарной безопасности с фамилией Зверев.

Она отдала распоряжение четко и профессионально. Один из полицейских, долговязый молодой человек с пышной гривой каштановых волос и высоким лбом, кивнул. Нашарив в кармане служебной формы мобильный телефон, он поспешно вышел из комнаты.

– Продолжайте, – обратилась ко мне следователь.

Я рассказала ей всю оставшуюся историю: внезапное нападение лжеинспектора и мое пробуждение после кражи сына.

– Сколько времени вы провели в беспамятстве?

– Где-то около двух часов, точнее не могу сказать, – нервно заламывая пальцы, ответила я. Сидеть на месте и отвечать на ее вопросы становилось труднее, я чувствовала, что с каждой минутой мое беспокойство о жизни сына все сильнее обостряется и нарастает, как снежный ком.

– Вы говорите, что при нападении сопротивлялись, – задумчиво произнесла полицейский. – Могли ли вы, к примеру, поцарапать нападавшего?

– Нет, наверное, – подумав, удрученно сказала я. – Он очень крепко держал меня. Пытаясь вырваться, я хватала его за предплечья, но они были закрыты длинным рукавом.